«Абсолютно чистых металлов, как и абсолютно чистых поэтов, в природе не существует»

Поэтов, как и чемпионов, делят на золотых и серебряных. И века в поэзии принято делить на золотой и серебряный. В истории ещё были века железные, а были и медные. В честь металлов, из которых делали орудия труда, подковы, доспехи, наконечники стрел. Металл – наверное, это было очень важно, если в его честь называли века.

В 77-м году прошлого века, ровно 40 лет назад я пошел учить про металлы в МИСИС (Московский институт стали и сплавов). А в нынешнем году увлекся английской поэзией – из той, что, вероятно, никогда не читал. Подтолкнул меня в нее Жека Шварц, хозяин магазина «Бабель» в Тель-Авиве. Он снял с полки толстенную антологию английской поэзии 19 века. Пироскаф – название книжки, то бишь по-гречески – пароход. Написал ее Григорий Кружков. Написал он, и с чем едят английскую поэзию, и о поэтах с точки зрения времени и прогресса. И о сонете как инструменте. И самих стихов там тоже много.

А потянуло в сонет после Бродского, конечно. Через Фроста и дальше. И вот теперь дошел я до Джона Китса (1795-1821). И там вокруг него есть всякие рассуждения о металлах и о поэтах. В Средневековье, написано там, алхимики делили всех живых на солярных и лунных, то есть подчиняющихся либо Солнцу, либо Луне. Лунными поэтами, т.е. серебряными, как и Китса вначале, называли всяких экзальтированных мечтателей. «Певцы смутных чувствований», наркоманы то есть. Другие, солярные, т.е. солнечные или золотые – рациональные, крепко стоящие на ногах, трезвые и самокритичные люди и как их разновидность – поэты. 

Златокузнецами (goldsmiths) называет поэтов и Уильям Йейтс в «Плавании в Византию»:

Развоплотясь, я оживу едва ли
В телесной форме, кроме, может быть,
Подобной той, что в кованом металле
Сумел искусный эллин воплотить,
Сплетя узоры скани и эмали,
Дабы владыку сонного будить
И с древа золотого петь живущим
О прошлом, настоящем и грядущем.

Много позже, уже сравнительно недавно, в советские времена, золото в определенных кругах считалось пошлым и мещанским. Хотя с точки зрения кузнеца (blacksmith) и металловеда – всё это ерунда. Разница только в свойствах, в структуре. Порядковый номер, удельный вес, температура плавления, тип кристаллической решетки и т.д.

Тайным, а может и явным смыслом очень толстых книг – антологий, энциклопедий etc. – является желание автора навести порядок. Разложить всё по полочкам, всех поэтов и художников выстроить в ряд. А всё остальное – непонятное, неиспользуемое, поношенное, непригодное выкинуть. Или же спрятать в дальний сундук. У Маркеса был такой персонаж – женщина, прячущая беспорядок. Зачистка к Песаху. Ненужные или непонятные мысли, воспоминания, религии выкинуть. У уборки в поэзии есть своя строгая логика. Олимпийская логика, та же, что и в большом спорте. Сначала необходимо присудить золото, серебро и бронзу. Потом сложить всё в пирамиду, пронумеровав все ступени. А дальше нужное – наверху, ненужное – внизу. И, как было написано в уставе ВЛКСМ, подчиненность снизу доверху. Другое дело таблица Менделеева – она всегда была аполитичной. От нее нет ощущения, что водород – главный (хотя он и первый). Или что он прародитель всех прочих – тоже не скажешь. Водород родил гелий, гелий родил литий и т.д. Этого нет. Хотя без него не было бы воды. Если отказаться от системы первый-второй, можно попробовать поговорить о поэтах как о металлах.

Физики и лирики. Политехнический 60-х. Собственно физиков почти никто и не помнит. А лирики с их неумелым космосом, и умелым пафосом, и человекообразной архитектурой как-то запомнились. Попробуем обратную ситуацию – негатив. Не будем воспевать красоту горячего металла, а превратим поэтов в металлы. У любого поэта теперь есть определенное строение, он узнаваем. Его, поэта, атомы сидят в определенных местах. Это называется кристаллической решеткой. Наиболее часто встречающиеся поэты имеют объёмноцентрированную или гранецентрированную кристаллические решетки. В первом случае есть центральный атом – сердце поэта, этот атом один и располагается в центре поэта. Во втором случае (гранецентрированная решетка) – у каждой грани поэта есть свой центр.

Абсолютно чистых металлов (как и абсолютно чистых поэтов) в природе не существует. Всегда есть примеси, некоторая грязь. Когда количество примесей меньше определенной доли процента, металл считается чистым. 

ЖЕЛЕЗО И СТАЛЬ. Атомный номер: 26. Температурп плавления: 1538°C. Железо является самым народным металлом. И если уж сравнивать великого народного поэта с каким-то металлом, то с народным железом, а вовсе не со снобским золотом. Железо общедоступно, оно везде, даже в крови. Иногда в кристаллическую решетку одного поэта внедрены атомы другого поэта. Как в случае с таким известным персонажем как сталь, где атом углерода, как пуля, засела в кристаллической решетке железа. И этот атом углерода, как всякое инородное тело, вызывает сильнейшие искажения, деформации, боли и ломки в железе. Отчего меняются свойства последнего. Вероятно, таким поэтом был Маяковский.

Правильная кристаллическая решетка позволяет установить поэта. Она – то общее, чем наделены все поэты. Разница между ними определяется недостатками и отклонениями от правила. Для того чтобы понять, чем отличается один поэт от другого, необходимо изучать дефекты кристаллического строения. Именно нарушения в правильных структурах создают непохожести и индивидуальности в характерах и свойствах. Такая наука – о дефектах, о смещении атомов друг относительно друга, о возникающих при этом напряжениях и меняющихся свойствах – существует и изучается в университете на старших курсах специальности металловедение.

ЗОЛОТО. Если вернуться к золоту как к материалу, из которого делают поэтов, то, помимо его желтизны, блеска и способности оставаться долгоиграющим, надо отметить одну его важную особенность: золото не вступает во взаимоотношения с окружающей средой. Не контактируя с окружающим миром, можно прожить долго.

МЕДЬ. БРОНЗА. ЛАТУНЬ. Медь: атомный номер: 29. Температура плавления: 1085°C.

   И послал Царь Соломон, и взял из Тира Хирама,
     Сына одной вдовы, из колена Неффалимова. Отец его, Тирянин,
       был медник, он владел способностью, искусством и уменьем
         выделывать всякие вещи из меди. И пришел он к царю Соломону,
          и производил у него всякие работы.
          ...И изваял он... херувимов, львов и пальмы, сколько где
              позволяло место, и вокруг развесистые венки.

                   Библия. Третья книга царств, 7

Медь – мягкий пластичный материал, обладающий высокой теплопроводностью. Это очень важно в поэзии – обладать хорошей теплопроводностью, уметь передавать тепло. Характерно для хорошей женской поэзии, для поэзии бардов. Она красная, рыжая. Меняет оттенки при нагреве, образуя цвета побежалости. Когда в неё добавляют примеси, она становиться бронзой. Когда в неё добавляют цинк, она желтеет, становится похожей на золото, превращается в латунь, хорошо течет и отлично заполняет пустоту. Это уже другое поэтическое качество.

АЛЮМИНИЙ. Номер 13. ТИТАН. Номер 22. Легкие металлы, используемые в авиации. Легкомыслие позволяет взлетать.

НИКЕЛЬ. Номер 28. Открыт в 1751 году. Никкел – ругательное слово на языке горняков. Оно образовалось из искажённого Nicolaus – родового слова, имевшего несколько значений. Но главным образом слово Nicolaus служило для характеристики двуличных людей; кроме того, оно обозначало «озорной маленький дух», «обманчивый бездельник». Злой дух гор немецкой мифологии, который подбрасывал искателям меди минерал с мышьяково-никелевым блеском, похожим на медную руду (ср. нем. Nickel – озорник); при выплавлении руд никеля выделялись мышьяковые газы, из-за чего ему и приписали дурную славу. Как поэт – косноязычный провинциал с уголовным прошлым и псевдонимом – Норильский. Используется для изготовления протезов, для покрытий, а в основном при производстве нержавеющей стали. В 2008 году Американским обществом контактного дерматита никель был признан «Аллергеном года». На вид невзрачный, бледный и тусклый. При этом используется при производстве суперсплавов в аэрокосмической технике. Килограмм стоит около 10 долларов. И еще из него делают монетку в 5 центов США.

ОЛОВО И СВИНЕЦ. Атомный номер 50. Атомный номер 82. У обоих низкая температура плавления: 231,9°C – олово, 327,5°C – свинец. Когда-то ими пользовались палачи, чтобы затыкать глотки.

СЕРЕБРО. Атомный номер 47. Благородный блестящий чистый металл, имеющий собственный цвет – серебристо-белый. Серебро очень графично. Линия и точка означают здесь гораздо больше, чем пятно.  Наверное, и в поэзии, и в металлах есть свои графики, а есть свои живописцы. Серебро, мне кажется, это графика.

 РТУТЬ. Температура плавления – минус 38,83°C.  Ее обязательно следует вспомнить при размышлениях о поэзии. Она не такая, как все. Ею измеряют температуру тела. Она, вероятно, самый быстрый из металлов, ускользающий. Когда градусник разбивается, её невозможно собрать. При комнатной температуре этот металл находится в жидком состоянии. Она ядовита. Есть поэты, похожие на ртуть...