home
Что посмотреть

«Паразиты» Пон Чжун Хо

Нечто столь же прекрасное, что и «Магазинные воришки», только с бо́льшим драйвом. Начинаешь совершенно иначе воспринимать философию бытия (не азиаты мы...) и улавливать запах бедности. «Паразиты» – первый южнокорейский фильм, удостоенный «Золотой пальмовой ветви» Каннского фестиваля. Снял шедевр Пон Чжун Хо, в привычном для себя мультижанре, а именно в жанре «пончжунхо». Как всегда, цепляет.

«Синонимы» Надава Лапида

По словам режиссера, почти всё, что происходит в фильме с Йоавом, в том или ином виде случилось с ним самим, когда он после армии приехал в Париж. У Йоава (чей тезка, библейский Йоав был главнокомандующим царя Давида, взявшим Иерусалим) – посттравма и иллюзии, замешанные на мифе о герое Гекторе, защитнике Трои. Видно, таковым он себя и воображает, когда устраивается работать охранником в израильское посольство и когда учит французский в OFII. Но ведь научиться говорить на языке великих философов еще не значит расстаться с собственной идентичностью и стать французом. Сначала надо взять другую крепость – самого себя.

«Frantz» Франсуа Озона

В этой картине сходятся черное и белое (хотя невзначай, того и гляди, вдруг проглянет цветное исподнее), витальное и мортальное, французское и немецкое. Персонажи переходят с одного языка на другой и обратно, зрят природу в цвете от избытка чувств, мерещат невесть откуда воскресших юношей, играющих на скрипке, и вообще чувствуют себя неуютно на этом черно-белом свете. Французы ненавидят немцев, а немцы французов, ибо действие происходит аккурат после Первой мировой. Разрушенный войной комфортный мир сместил систему тоник и доминант, и Франсуа Озон поочередно запускает в наши (д)уши распеваемую народным хором «Марсельезу» и исполняемую оркестром Парижской оперы «Шехерезаду» Римского-Корсакова. На территории мучительного диссонанса, сдобренного не находящим разрешения тристан-аккордом, и обретаются герои фильма. Оттого распутать немецко-французскую головоломку зрителю удается далеко не сразу. 

«Патерсон» Джима Джармуша

В этом фильме всё двоится: стихотворец Патерсон и городишко Патерсон, bus driver и Адам Драйвер, волоокая иранка Лаура и одноименная муза Петрарки, японец Ясудзиро Одзу и японец Масатоси Нагасэ, черно-белые интерьеры и черно-белые капкейки, близнецы и поэты. Да, здесь все немножко поэты, и в этом как раз нет ничего странного. Потому что Джармуш и сам поэт, и фильмы свои он складывает как стихи. Звуковые картины, настоянные на медитации, на многочисленных повторах, на вроде бы рутине, а в действительности – на нарочитой простоте мироздания. Ибо любой поэт, даже если он не поэт, может начать всё с чистого листа.

«Ужасных родителей» Жана Кокто

Необычный для нашего пейзажа режиссер Гади Ролл поставил в Беэр-Шевском театре спектакль о французах, которые говорят быстро, а живут смутно. Проблемы – вечные, старые, как мир: муж охладел к жене, давно и безвозвратно, а она не намерена делить сына с какой-то женщиной, и оттого кончает с собой. Жан Кокто, драматург, поэт, эстет, экспериментатор, был знаком с похожей ситуацией: мать его возлюбленного Жана Маре была столь же эгоистичной.
Сценограф Кинерет Киш нашла правильный и стильный образ спектакля – что-то среднее между офисом, складом, гостиницей, вокзалом; место нигде. Амир Криеф и Шири Голан, уникальный актерский дуэт, уже много раз создававший настроение причастности и глубины в разном материале, достойно отыгрывает смятенный трагифарс. Жан Кокто – в Беэр-Шеве.

Новые сказки для взрослых

Хоть и пичкали нас в детстве недетскими и отнюдь не невинными сказками Шарля Перро и братьев Гримм, знать не знали и ведать не ведали мы, кто все это сотворил. А началось все со «Сказки сказок» - пентамерона неаполитанского поэта, писателя, солдата и госчиновника Джамбаттисты Базиле. Именно в этом сборнике впервые появились прототипы будущих хрестоматийных сказочных героев, и именно по этим сюжетам-самородкам снял свои «Страшные сказки» итальянский режиссер Маттео Гарроне. Правда, под сюжетной подкладкой ощутимо просматриваются Юнг с Грофом и Фрезером, зато цепляет. Из актеров, коих Гарроне удалось подбить на эту авантюру, отметим Сальму Хайек в роли бездетной королевы и Венсана Касселя в роли короля, влюбившегося в голос старушки-затворницы. Из страннейших типов, чьи портреты украсили бы любую галерею гротеска, - короля-самодура (Тоби Джонс), который вырастил блоху до размеров кабана под кроватью в собственной спальне. Отметим также невероятно красивые с пластической точки зрения кадры: оператором выступил поляк Питер Сушицки, явно черпавший вдохновение в иллюстрациях старинных сказок Эдмунда Дюлака и Гюстава Доре.
Что послушать

Kutiman Mix the City

Kutiman Mix the City – обалденный интерактивный проект, выросший из звуков города-без-перерыва. Основан он на понимании того, что у каждого города есть свой собственный звук. Израильский музыкант планетарного масштаба Офир Кутель, выступающий под псевдонимом Kutiman, король ютьюбовой толпы, предоставляет всем шанс создать собственный ремикс из звуков Тель-Авива – на вашей собственной клавиатуре. Смикшировать вибрации города-без-перерыва на интерактивной видеоплатформе можно простым нажатием пальца (главное, конечно, попасть в такт). Приступайте.

Видеоархив событий конкурса Рубинштейна

Все события XIV Международного конкурса пианистов имени Артура Рубинштейна - в нашем видеоархиве! Запись выступлений участников в реситалях, запись выступлений финалистов с камерными составами и с двумя оркестрами - здесь.

Альбом песен Ханоха Левина

Люди на редкость талантливые и среди коллег по шоу-бизнесу явно выделяющиеся - Шломи Шабан и Каролина - объединились в тандем. И записали альбом песен на стихи Ханоха Левина «На побегушках у жизни». Любопытно, что язвительные левиновские тексты вдруг зазвучали нежно и трогательно. Грустинка с прищуром, впрочем, сохранилась.
Что почитать

«Год, прожитый по‑библейски» Эя Джея Джейкобса

...где автор на один год изменил свою жизнь: прожил его согласно всем законам Книги книг.

«Подозрительные пассажиры твоих ночных поездов» Ёко Тавада

Жизнь – это долгое путешествие в вагоне на нижней полке.

Скрюченному человеку трудно держать равновесие. Но это тебя уже не беспокоит. Нельзя сказать, что тебе не нравится застывать в какой-нибудь позе. Но то, что происходит потом… Вот Кузнец выковал твою позу. Теперь ты должна сохранять равновесие в этом неустойчивом положении, а он всматривается в тебя, словно посетитель музея в греческую скульптуру. Потом он начинает исправлять положение твоих ног. Это похоже на внезапный пинок. Он пристает со своими замечаниями, а твое тело уже привыкло к своему прежнему положению. Есть такие части тела, которые вскипают от возмущения, если к ним грубо прикоснуться.

«Комедию д'искусства» Кристофера Мура

На сей раз муза-матерщинница Кристофера Мура подсела на импрессионистскую тему. В июле 1890 года Винсент Ван Гог отправился в кукурузное поле и выстрелил себе в сердце. Вот тебе и joie de vivre. А все потому, что незадолго до этого стал до жути бояться одного из оттенков синего. Дабы установить причины сказанного, пекарь-художник Люсьен Леззард и бонвиван Тулуз-Лотрек совершают одиссею по богемному миру Парижа на излете XIX столетия.
В романе «Sacré Bleu. Комедия д'искусства» привычное шутовство автора вкупе с псевдодокументальностью изящно растворяется в Священной Сини, подгоняемое собственным муровским напутствием: «Я знаю, что вы сейчас думаете: «Ну, спасибо тебе огромное, Крис, теперь ты всем испортил еще и живопись».

«Пфитц» Эндрю Крами

Шотландец Эндрю Крами начертал на бумаге план столицы воображариума, величайшего града просвещения, лихо доказав, что написанное существует даже при отсутствии реального автора. Ибо «язык есть изощреннейшая из иллюзий, разговор - самая обманчивая форма поведения… а сами мы - измышления, мимолетная мысль в некоем мозгу, жест, вряд ли достойный толкования». Получилась сюрреалистическая притча-лабиринт о несуществующих городах - точнее, существующих лишь на бумаге; об их несуществующих жителях с несуществующими мыслями; о несуществующем безумном писателе с псевдобиографией и его существующих романах; о несуществующих графах, слугах и видимости общения; о великом князе, всё это придумавшем (его, естественно, тоже не существует). Рекомендуется любителям медитативного погружения в небыть.

«Тинтина и тайну литературы» Тома Маккарти

Что такое литературный вымысел и как функционирует сегодня искусство, окруженное прочной медийной сетью? Сей непростой предмет исследует эссе британского писателя-интеллектуала о неунывающем репортере с хохолком. Появился он, если помните, аж в 1929-м - стараниями бельгийского художника Эрже. Неповторимый флёр достоверности вокруг вымысла сделал цикл комиксов «Приключения Тинтина» культовым, а его герой получил прописку в новейшей истории. Так, значит, это литература? Вроде бы да, но ничего нельзя знать доподлинно.

«Неполную, но окончательную историю...» Стивена Фрая

«Неполная, но окончательная история классической музыки» записного британского комика - чтиво, побуждающее мгновенно испустить ноту: совершенную или несовершенную, голосом или на клавишах/струнах - не суть. А затем удариться в запой - книжный запой, вестимо, и испить эту чашу до дна. Перейти вместе с автором от нотного стана к женскому, познать, отчего «Мрачный Соломон сиротливо растит флоксы», а правая рука Рахманинова напоминает динозавра, и прочая. Всё это крайне занятно, так что... почему бы и нет?
Что попробовать

Тайские роти

Истинно райское лакомство - тайские блинчики из слоеного теста с начинкой из банана. Обжаривается блинчик с обеих сторон до золотистости и помещается в теплые кокосовые сливки или в заварной крем (можно использовать крем из сгущенного молока). Подается с пылу, с жару, украшенный сверху ледяным кокосовым сорбе - да подается не абы где, а в сиамском ресторане «Тигровая лилия» (Tiger Lilly) в тель-авивской Сароне.

Шомлойскую галушку

Легендарная шомлойская галушка (somlói galuska) - винтажный ромовый десерт, придуманный, по легенде, простым официантом. Отведать ее можно практически в любом ресторане Будапешта - если повезет. Вопреки обманчиво простому названию, сей кондитерский изыск являет собой нечто крайне сложносочиненное: бисквит темный, бисквит светлый, сливки взбитые, цедра лимонная, цедра апельсиновая, крем заварной (патисьер с ванилью, ммм), шоколад, ягоды, орехи, ром... Что ни слой - то скрытый смысл. Прощай, талия.

Бисквитную пасту Lotus с карамелью

Классическое бельгийское лакомство из невероятного печенья - эталона всех печений в мире. Деликатес со вкусом карамели нужно есть медленно, миниатюрной ложечкой - ибо паста так и тает во рту. Остановиться попросту невозможно. Невзирая на калории.

Шоколад с васаби

Изысканный тандем - горький шоколад и зеленая японская приправа - кому-то может показаться сочетанием несочетаемого. Однако распробовавшие это лакомство считают иначе. Вердикт: правильный десерт для тех, кто любит погорячее. А также для тех, кто недавно перечитывал книгу Джоанн Харрис и пересматривал фильм Жерара Кравчика.

Торт «Саркози»

Как и Париж, десерт имени французского экс-президента явно стоит мессы. Оттого и подают его в ресторане Messa на богемной тель-авивской улице ха-Арбаа. Горько-шоколадное безумие (шоколад, заметим, нескольких сортов - и все отменные) заставляет поверить в то, что Саркози вернется. Не иначе.

Не-танец, не-картина, не-спектакль, да и, в общем-то, не-музыка: Иерусалим готовится к 70-летию Израиля

01.04.2018Лина Гончарская

Самые строптивые разножанровые художники съедутся на Фестиваль Израиля 2018, дабы освободить искусство от всего материального. По-видимому, связан сей позыв с тем, что фестиваль пройдет под знаком 70-летия независимости нашего государства

На юбилейном фестивале представит плоды своей разумной деятельности целая плеяда шальных деятелей искусств: перфомансистка Лори Андерсон, которая не только трогает собачье сердце, но и шаманит с голосом и звуком; французский хореограф Борис Шармац, один из лидеров движения «не-танец»; португальский интеллектуал Тьяго Родригес, автор театра без актёров, обычно предлагающий зрителям стать стихами, а историям – усесться на пустые стулья; адепт эфемерного искусства Тино Сегал – художник без определенного места жительства (то ли он британец, то ли германец, то ли еще кто), не создающий никаких материальных объектов; швейцарский enfant terrible Кристоф Марталер, приказавший человеку долго жить, а опере – обходиться без музыки.

Ну разумеется, в эту славную компанию затесались и те, кто худо-бедно числит себя по ведомству играемого и танцуемого, хотя и их традиционалистами не назовешь. Марлен Монтейру Фрейтас, уроженка Кабо-Верде, переместит танцовщиков «Бат-Шевы» на спортплощадку из конструктора лего, где обитают игрушечные фигурки. Другие фигурки, куда более печальные, двинутся по краю «Песен об умерших детях» француженки Жизель Вьенн – действо, названное в честь вокального цикла Малера, посредством всевозможных телесных мук, бесконечного терзания кукол-марионеток и прочих сомнамбулических сценических событий изучит вопрос, насколько свободно мы позволяем другим касаться наших фантазий. Израильтянин Амит Дрори выведет на сцену Monkeys – суперлюдей, появившихся в результате «пятилетней педантичной ручной работы» (цитата доподлинная, уж не обессудьте). Суперлюди – это девять роботизированных обезьян, гибриды с искусственным интеллектом и вытекающими отсюда инстинктами.

        

Эта картинка нуждается в пояснении, не так ли? Поясняем: Bat Sheva, painting by Piero di Cosimo

Надо признать, что нынешние радикальные мастера движения предпочитают оперировать цифрами. Опус Бориса Шармаца поименован «10 000 жестов» и представляет собой хореографический «лес», населенный 23 перформерами, ни разу не повторяющими какое-либо па более одного раза. Ибо, по мнению мятежного хореографа, движение мимолетно, более того, оно смертно – оттого и жестикулируют его подопечные под моцартовский «Реквием». Тино Сегал назвал свою работу «2000», причем работа сия из древних, созданная 18 лет назад и навеки впечатанная в культурную память как «музей танца» – ведь ей суждено было стать последним танцевальным соло Сегала, прежде чем он переключился на конструирование ситуаций, которые нельзя документировать. В принципе, их нельзя и купить – Тино, пожалуй, единственный художник, продающий музеям не работы, а идею. Зато в «2000» еще присутствует тело танцора – как храм и вместилище музыки, и все его движения – цитаты из произведений знаковых хореографов 20 века, от Айседоры Дункан до Пины Бауш, от Курта Йосса до Мерса Каннингема. Примкнула к великим числительным и парочка израильтян, Нив Шейнфельд и Орен Лаор, предлагающая взглянуть на некий «Третий танец» (напомним, что предыдущий их спектакль назывался «Двухкомнатная квартира»).

Дабы еще пуще концептуализировать зрителя в качестве личности, Тьяго Родригес избавляет театр от актеров. В представлении «Наизусть» он приглашает на сцену десять случайных зрителей, которым надлежит выучить одно стихотворение, а попутно сбивает их с толку рассказами о Пастернаке, о собственной бабушке, так любившей читать, что, начав слепнуть, она решила удержать любимые книги в своей голове, о Рэе Брэдбери, о Надежде Мандельштам, о библиотекаре из Освенцима, знавшем наизусть Пятикнижие Моисеево и предлагавшем узникам читать его самое, и, наконец, о голландской телепрограмме «Красота и утешение», в интервью которой профессор литературы Джордж Стайнер сказал: «Как только стихотворение знают наизусть 10 человек, ни КГБ, ни ЦРУ, ни гестапо уже ничего не могут с ним сделать. Оно выживет». Тот же Стайнер назвал тексты, хранимые в нашей памяти, «украшением нашего внутреннего дома», а Родригес подхватил, ибо на португальском языке «украшение» – синоним «выучивания наизусть». По сути, зрители у Родригеса становятся участниками движения Сопротивления, пронося, подобно контрабандистам, слова и идеи через память и эмоции и заучивая наизусть весь мир.

Музыкальный режиссер Кристоф Марталер не уточняет, какого именно размера его «King Size», однако задуматься об энгармонизме человеческих отношений непременно заставит. Как и об окружающем нас музыкальном лицемерии. Он украсит уставший от роскоши гостиничный номер с двуспальной кроватью брутальным мэном за роялем, фальшивящим Баха и Шопена. Ни для кого, даже не для себя – в то время как парочка на кровати king size станет распевать приторные арии & колыбельные всех времен и фасонов, сидя, лежа и ползая. Рабби с гитарой Шломо Карлебах, «доктор души» и отец современной еврейской песни, прибудет из Нью-Йорка в бродвейском мюзикле «Soul Doctor», где его изобразит номинант на премию «Тони» Джош Янг, а его подругу Нину Симон – Эстер Рада. Столичная группа «Sala-Manka» c «Иерусалимским уличным оркестром» вернут к жизни кинофильм «Диббук», поставленный Михалем Важински в 1937 году, превратив его в переозвученный перформанс. Австрийский затейник Вилли Дорнер пригласит на урбанистическое шоу «Тело в городских пространствах», где израильские танцоры поведут зрителей по всему городу, «встраивая» свои тела в окружающую архитектуру. Серия временных арт-вторжений в разнообразные пространства, полагает Дорнер, позволит аудитории по-новому взглянуть на окружающий их городской ландшафт.

Гендиректор Фестиваля Израиля Эяль Шер и его худрук Ицик Джули по-прежнему демонстрируют незашоренность и даже некоторую отвагу, в общем-то. Ну скажите на милость, кому бы еще пришло в голову торжественно открыть празднества по случаю 70-летия Государства Израиль действом HipHopLand, являющим собой не что иное как хип-хоп-шоу, вдохновленное Декларацией независимости? А вот им пришло, так что лучшие представители хип-хопа, брейк-данса, спокен-ворда и видеомаппинга, вкупе с мастерами граффити и паркура, встретятся 23 мая среди гаражей и мастерских в промзоне Тальпиот и озвучат новые тексты по мотивам Декларации независимости (куда там Бен-Гуриону). 

Что еще свалится на бедные зрительские головы в дни Фестиваля Израиля 2018? Сведения об этом можно почерпнуть здесь.

Фото: Magda Bizarro, Martin Šandera, Simon Hallstorm, Ursula Kaufmann, Ron Kedmi, Efrat Mazor, Art Studio


  КОЛЛЕГИ  РЕКОМЕНДУЮТ
  КОЛЛЕКЦИОНЕРАМ
Элишева Несис.
«Стервозное танго»
ГЛАВНАЯ   О ПРОЕКТЕ   УСТАВ   ПРАВОВАЯ ИНФОРМАЦИЯ   РЕКЛАМА   СВЯЗАТЬСЯ С НАМИ  
® Culbyt.com
© L.G. Art Video 2013-2024
Все права защищены.
Любое использование материалов допускается только с письменного разрешения редакции.
programming by Robertson