Ювелирное кино

Liberté, Égalité, Fraternité – французский кинематограф последних лет следует девизу Великой французской революции, выдвигая на первый план режиссеров-женщин, режиссеров-тунисцев, режиссеров-мавританцев, режиссеров-кхмеров и воспевая мультикультурализм слева направо и сверху донизу

Фестиваль французского кино в Израиле – переменчивый, как парижская мода – из года в год меняет название. Нынешний, 12-й, поименован Mauboussin, ибо главным его спонсором выступает именитый французский ювелирный дом с почти двухсотлетней историей и (что архиважно) с богатой кинематографической традицией. Известно, что украшения от Mauboussin, в особенности легендарные браслеты с изумрудами-кабошонами, обожали голливудские звезды эпохи гламура Марлен Дитрих и Грета Гарбо; их подносил в подарок жене-актрисе Полетт Годдар Чарли Чаплин – дабы та не слишком огорчалась, что на роль в «Унесенных ветром» утвердили не ее, а Вивьен Ли. Впрочем, и нынешние кинодивы к дому Мобуссанов весьма благоволят – в том числе израильские: бутик компании открылся недавно на кикар ха-Медина. Так что немудрено.

Никакой Америки в партнерстве с ювелирным домом нынешний фестиваль не открыл: достаточно вспомнить о том, что творится в Каннах и кто именно производит Золотую пальмовую ветвь. Что же касаемо собственно фильмов, включенных в фестивальную программу, то они являют собой разную степень ценности. Показ ювелирных достижений французских кинематографистов откроет лента Эрика Толедано и Оливье Накаша «Самба» с Омаром Си и Шарлотт Генсбур в главных ролях (парочка режиссеров прибудет на премьеру картины в тель-авивской Синематеке). Повествуется здесь о сенегальце-нелегале по имени Самба, которого после 10-летнего пребывания во Франции внезапно решают депортировать, и о его странном романе с Алис – волонтере Общества поддержки мигрантов. Камера следует за гастарбайтерами, трудящимися то на мойке окон, то на сортировке мусора, подрабатывающими строителями и ночными сторожами, с пяти утра выстаивающими очереди в бюро по трудоустройству. Умело соблюдая баланс романтики, юмора и пафоса, режиссеры пытаются показать лицемерие правительства страны, нуждающейся в иностранных рабочих – но вынуждающей их покинуть пределы Франции с билетом в один конец.

Заметим, что в программу фестиваля включены на сей раз не только игровые и документальные ленты, но и – впервые – телесериалы. Часть показов будет посвящена журналу «Шарли Эбдо», кошерному парижскому супермаркету и связанной с ними трагедии, ставшей, по сути, расстрелом мультикультурализма и толерантности во Франции. Самый неоднозначный фильм на эту тему – мокьюментари «Наследники» (Les Héritiers) Мари-Кастиль Менсьон-Шаар, базирующийся на реальной истории: героями его стали учащиеся школы (в большинстве своем – представители малообеспеченных «меньшинств») одного из парижских предместий. Повествуется здесь о том, как учительница истории Анна Гуагин (Ариан Аскарид) предлагает ученикам поучаствовать в конкурсе на тему «Дети и подростки в нацистских концентрационных лагерях». Уроки Холокоста помогают учительнице прорваться сквозь апатию школьников, а школьникам – преодолеть национальные разногласия и объединиться во имя толерантности. Такая вот душещипательная история про то, как меняют свои взгляды молодые французские мусульмане, столкнувшиеся лицом к лицу со злодеяниями Второй мировой войны.

Гуманистический посыл наблюдается и в награжденной семью «Сезарами» ленте «Тимбукту» проживающего во Франции мавританского режиссера Абдеррахмана Сиссако – на режиссера он выучился, между прочим, в московском ВГИКе. Фильм сделан по законам жанра абсурда и живописует абсурд в высшей степени: к власти в Тимбукту приходят исламские фундаменталисты и превращают город в ад на земле – запрещают любые развлечения, любые попытки инакомыслия, накладывают табу на музыку и рэп и – страшное дело! – на право смеяться. Примечательно, что женщины, в отличие от мужчин, смиряться отказываются – даром что носят паранджу (а по велению власть предержащих – еще и носки с перчатками). 

Но более всего тема солидарности трудящихся проявилась в пролетарской комедии дель арте «Нить Арианы» (Au fil d'Ariane) Робера Гедигяна – причудливом комическом попурри, действие которого происходит в Марселе, где состав населения довольно пестр, и мусульман там в избытке. Правда, в начальных титрах режиссер предупреждает, что это не столько фильм, сколько «фантазия» – о 50-летней женщине, брошенной мужем и детьми в свой день рождения и решившей совершить поездку по городу, дабы разобраться, что с ней происходит. Сопровождает ее музыка Жана Ферра (урожденного Тененбаума), поющего о том, что в жизни стоит наслаждаться самыми простыми вещами. Среди причудливых персонажей выделяется американец с марсельским акцентом и несколько представителей рабочего класса, из которого, собственно, и происходит сам Робер Гедигян – оттого его фильмы неуловимо напоминают ленты Кена Лоуча. Вот только у Гедигяна суровая реальность всегда уходит в другие времена и пространства, в данном случае – в мир грез. В главной роли снялась муза режиссера Ариан Аскарид, в неглавной роли – говорящая черепаха.

Гость фестиваля – франко-кхмерский режиссер Рити Пан – представит документальную ленту «Пропавшее изображение» (L'image manquante, удостоенную премии «Особый взгляд» на Каннском кинофестивале) о муках камбоджийцев во времена диктатуры Пол Пота и режима Красных кхмеров. Вся семья Пана погибла в годы камбоджийского геноцида, оттого его фильм – очень личностное высказывание. «Много лет я ищу недостающее изображение, фотографию, снятую между 1975 и 1979 годами – достоверное свидетельство ритуализированного массового варварства, – говорит Пан в закадровом комментарии голосом актера Рандала Даука. – Я тщетно искал ее в архивах, в документах, в деревнях моей страны. Теперь я знаю: этого изображения не хватает, и так должно быть. Больше я не ищу его – я сам его создаю. И предлагаю вам не изображение, и не историю поиска изображения, а изображение поиска». В определенном смысле концепция Пана сходна с позицией Клода Ланцмана, снявшего фильм «Шоа»: отказавшись от включения в картину документальных кинокадров и фотографий – свидетельств Катастрофы – Ланцман подчеркнул, что уничтожил бы любое изображение, документирующее планомерное уничтожение евреев. Оттого Пан использует вместо кадров массовой гибели камбоджийцев выразительные глиняные фигурки (в том числе себя-подростка и членов своей семьи), умышленно наивные и статичные – сопротивляться они не могут, оттого лишь терпят истязания палачей, молчаливо соглашаясь с режимом добровольного рабства.

Актриса Мелани Лоран, вторично оказавшаяся по другую сторону камеры, покажет на фестивале новый фильм, снятый ею в качестве режиссера – «Я дышу» (Respire) по дебютному роману Анн-Софи Брасм. Роман, написанный 16-летней французской школьницей, в свое время наделал много шума – уж слишком откровенно описывалась здесь жизнь девочек-подростков, их жестокие игры и их психологическая борьба, которая длится несколько лет и заканчивается весьма трагически. Мелани Лоран подошла к дуэли старшеклассниц Сары и Шарли (такое вот совпадение) по-своему, целомудренно представив тему лесбийской любви и внеся в сюжет элементы психологического триллера. В ее версии избыточная любовь способна сжечь, а невозможность простить способна привести к убийству.

Байопик «Сен-Лоран. Стиль – это я» Бертрана Бонелло, премьера которого состоялась на Каннском кинофестивале, боролся в нынешнем году за премию «Оскар» в номинации «лучший фильм на иностранном языке» (и был того вполне достоин, хотя спутник жизни, любовник, партнер и хранитель памяти покойного мэтра Пьер Берже отчего-то его осудил). Миф о легендарном кутюрье, черпавшем идеи в полотнах Уорхола и романах Пруста, в балете и ар-деко, на богемных парижских вечеринках и в закоулках Марракеша, подан Бонелло в ритме танца и в эстетике декаданса – что идеально вписывается в дух конца 1960-х, когда можно было каждый миг своей жизни проживать красиво. Между тем, эта лента полностью изменяет восприятие красоты – вы начинаете обнаруживать оную в эклектике, в неуловимости стиля, в мозаичных осколках поз, взглядов, мелодий; экран то двоится, дублируясь архивными кадрами, то троится, показывая заглавного героя с лица, со спины, с зажатой в руках пачкой сигарет, то и вовсе распадается на множество фрагментов на манер картин Мондриана, коими периодически вдохновляется в кадре молодой Сен-Лоран. Что ж, по-видимому, красота, как и Б-г, кроется в деталях.

Не будет недостатка и во французских комедиях, столь любимых израильским зрителем, и даже в триллерах (фестиваль закроется фильмом «Француз» с Жаном Дюжарденом в главной роли), и в упомянутых телесериалах, среди которых оказался и «Малыш Кенкен» оригинала Брюно Дюмона, снимающего исключительно новичков и непрофессионалов, и, наконец, в главных хитах проката. Первым из таковых стал в нынешнем году фарс Филиппа де Шоверона «Безумная свадьба» (Qu'est-ce qu'on a fait au Bon Dieu?, в оригинале «Боже, что мы сделали, чтобы заслужить это?»), привлекший в кинотеатры более четверти миллиона зрителей. Все они дружно покатывались со смеху, наблюдая за злоключениями католика-нотариуса, чьи белые дочери выходили одна за другой замуж за еврея, араба, азиата и африканца. Американские дистрибьюторы, кстати, отказались выпускать фильм на экраны, сочтя его «расовый юмор» политически некорректным. Второй французский блокбастер нового времени – высокоскоростной научно-фантастический боевик Люка Бессона «Люси» со Скарлетт Йоханссон в роли блондинки, эволюционировавшей благодаря наркотику не только в самое умное, но и в самое опасное и смертоносное создание на планете. «Она – ключ к тайнам Вселенной», гласит слоган картины, и возразить тут нечего: блондинка, наделенная сверхъестественным интеллектом – это ли не оксюморон? Немудрено, что «Люси» стала самым кассовым фильмом года за пределами Франции (на него уже продано 54 миллиона билетов). Так что учитесь, господа, использовать свой мозг больше чем на десять процентов.

Фестиваль французского кино Mauboussin будет проходить с 15 марта по 1 апреля в Синематеках Тель-Авива, Хайфы, Иерусалима, Сдерота, Герцлии и Холона. Фестиваль проводится Институтом Франции в Тель-Авиве и компанией «Эден Синема».