I тур, день шестой

Открытия шестого конкурсного дня: Марчин Козьяк, Мария Мазо, Томоаки Йошида

Финальные аккорды первого тура стали поистине триумфальными. Выступление 27-летней американской японки Наоми Кудо со смелым и неожиданным прочтением Andante spianato et Grande Polonaise Brillante Шопена и шумановского «Карнавала» сразу настроило на мажорный лад – и публику, и, хочется думать, жюри. Тем более что завершил дневную сессию шестого конкурсного дня блестящий японский пианист Томоаки Йошида – 31 года от роду, он демонстрировал профессионализм высшей пробы. Играл переливами воды в «Jeux d’Eau» Равеля, делился неординарными мыслями в Третьем ноктюрне Шопена, передавал весь масштаб звуковых контрастов и тематических метаморфоз в 15 вариациях с фугой на тему «Eroica» (контрданс из «Творений Прометея») Бетховена.

Выступление же вечерней «тройки» можно определить как постоянно нарастающее крещендо. Не успели мы восхититься феноменальной игрой 25-летнего пианиста из Польши Марчина Козьяка, его тончайшим ощущением стиля Шопена и Шимановского, родственных ему по крови, великолепной палитрой «Мефисто-вальса» Листа и исполненным на «бис» «Революционным этюдом» Шопена (браво, Марчин, браво!), как на сцену вышла 31-летняя российская пианистка Мария Мазо. И заново открыла хорошо известную музыку – Первую балладу Шопена и бетховенскую «Аппассионату». Свежесть ее открытий сочеталась с молодой энергией и риском, от которого захватывало дух. Но интерпретация Марии Мазо убеждала – убеждала каждой нотой, ибо была не просто нетрадиционной: она передавала суть Шопена и суть Бетховена. Казалось, сам рояль стал другим, другим стал характер экспрессии – ведь то был Бетховен, а то – Шопен. У каждого – свой облик, своя эпоха. Вот он, универсализм исполнителя (браво, Мария, браво!).

Первый тур завершен, судьи удалились в кулуары для вынесения вердикта. Спустя полчаса председатель жюри Арье Варди огласит список из 16 пианистов, прошедших во второй тур. Ждать осталось недолго...