«Я ценю то, что нелегко заметить»

Абстрактная чистота минимализма: в Тель-Авивском музее искусств открываются выставки «Две жизни» японки Рей Найто и «Теила» израильтянки Ифат Бецалель

Первая из этих выставок могла бы приютить вторую, и не только из-за названия: и в том, и в другом случае зритель совершает путешествие через кроличью нору, сиречь переходит из одного измерения в другое. Рей Найто проводит смотрящего сквозь водопад света, место созерцания и самоанализа, где можно позабыть о внешнем мире и даже достичь просветления. Ее инсталляция «Две жизни», установленная в павильоне Герты и Пауля Амир, постоянно меняется – в зависимости от времени суток: естественный свет, проникающий в пространство галереи, становится неотъемлемой частью работы Найто и ее соавтором. Инсталляция еще не завершена, но, по словам художницы, с потолка будут свисать две круглые сферы, к которым крепятся восемь 24-метровых проводов с прозрачными бусинами. Идеальная симметрия достигается за счет баланса между бусинами, довольно крупными, каждую из которых может обхватить один человек. Кстати, японская художница впервые прибегает к симметрии и к понятию двойственности, где одно соответствует второму: до сих пор ее работы фокусировались на концепции единства, на уникальности единичного существования – только один посетитель мог наблюдать ее инсталляции в данный конкретный момент. К примеру, на Венецианской биеннале 1997 года Рей Найто представила минималистическую загадку «One Place on Earth» («Одно место на Земле»): фантастический ландшафт, которым единовременно мог любоваться лишь один зритель – в течение трех-пяти минут. Соответственно, у входа в павильон, куда удавалось попасть не более 150 посетителям в день, собиралась очередь. В итоге ее работу смог посмотреть лишь один член жюри, что лишило автора «Золотого льва».

Хрупкость, духовность, почти святость – основополагающие качества работ Найто, оттого порой они кажутся не просто неприкосновенными, но и невидимыми. Все они проникнуты японской эстетикой, воплощенной в термине «хаканаса», который выражает эфемерную и временную природу вещей, что только умножает их красоту. «Вещами нужно наслаждаться в полной мере, поскольку они недолговечны, – говорит Рей. – Мы не всегда осознаем, как на нас влияет всё, что вокруг. Я вступаю в контакт с тем, что вижу и что получаю из пространства. Ведь всё происходит откуда-то: свет, цвет, формы, взгляд, цветы, мерцающие деревья, птичье пение... Я ценю то, что нелегко заметить».

В своей очередной изысканной инсталляции, созданной специально для Тель-Авивского музея искусств, Найто исследует, по ее словам, «благословенное качество нашего существования на земле». В этом ей способствует уникальное геометрическое пространство павильона Герты и Пауля Амир – «Водопад света»: изогнутый атриум высотой 26, 5 м с естественным освещением на разных уровнях. Вовлекая зрителя в это медитативное пространство, Рей Найто словно приостанавливает свет и воздух, играющие друг с другом, и позволяет ощутить глубокую связь с невидимыми и неосязаемыми элементами человеческого бытия.

«В некоторых случаях «видеть» означает также «распознавать», – поясняет Найто. – Это лишь вопрос восприятия. Если я прохожу через «видение», и кто-то еще проходит через «видение» одновременно со мной, то мы оба чувствуем, что нас видели. Различие между собой и другим исчезает. Помимо исследования преемственности между людьми и миром, я исследую природу света и тьмы. На сей раз, в «Водопаде света», у меня есть возможность объединить оба этих аспекта: постоянно меняющийся естественный свет, трансформирующий инсталляцию и ее восприятие зрителем, пол галереи, на котором ощущаются шаги и следы людей, пространство, где слышны людские голоса, и вечный поток времени. Я замечаю, что место, которое также является произведением искусства, делает меня более восприимчивой».

Вторая выставка репрезентирует работы Ифат Бецалель, лауреата премии Раппапорта 2016, вручаемой молодым израильским художникам: не менее изысканные инсталляции, рисунки графитом и видеофильмы. В этой среде царит образ Теилы, праведной героини Шая Агнона, которая, по замыслу Ифат, должна связать скрытые и явные линии между интерпретационным чтением литературного произведения и элементами бытия художественного произведения в пространстве.

Рассказ Агнона «Теила», если помните, исследует божественное призвание; некоторые прочитывают в нем намек на талмудистскую дискуссию о насильственном сватовстве («шидух»), о нарушенном обещании и роковых последствиях этих грехов в судьбах людей и их детей. Как известно, отец Теилы, противник хасидизма, отменил свадьбу дочери с женихом по имени Шрага, которого ранее сам же выбрал для нее. Прожив почти мафусаилову жизнь (в рассказе ей 104 года), Теила, потерявшая двух сыновей и мужа, сохранила единственное желание – обрести смысл жизни, сметенный потерей. Встреча с рассказчиком побуждает ее написать Шраге письмо с просьбой о прощении, которое она унесет с собой в могилу.

По мнению Ифат Бецалель, рассказ Агнона переплетается с актом творения, что и вдохновило ее на создание серии работ «Теила» об акте искусства в тени веры. Как и прежде, она напоминает о разрушении Храма, о разрушении дома вообще, о переходе от реальности стен к внешней бездомной вере. И это превращение физического в духовное резонирует в выставочном пространстве: материальность бытия освобождает место для над-материального, проецируемые на стены изображения поднимают вопросы о реальности изображений вообще, в которых мы живем и интерпретируем нашу жизнь.

Как и работы Рей Найто, графические среды Ифат Бецалель стремятся стать невидимыми. На ее рисунках, выполненных графитовыми карандашами – штрихи легкие и практически исчезающие; ее видеопроеции уклончивы, как призраки, как сновидения, как тени воспоминаний. Ее персонажи часто находятся на грани бодрствования, в неопределенности, перед воротами в никуда. И претерпевают постоянные изменения, но на иной основе: Ифат сосредоточивает внимание на философском еврейском дискурсе о невозможности человека воспринимать Б-га или придавать ему форму – но в то же время стремиться вырасти и стать ближе к нему.

Обе выставки будут открыты в павильоне Герты и Пауля Амир с 17 ноября до 28 апреля будущего года.

Photos by Noboru Morikawa, Ken'ichi Suzuki
Фотографии предоставлены Hadas Shapira - PR