Шарль Азнавур: «Я – прирожденный авантюрист»

Великий шансонье, прибывший в Израиль во второй раз за свои нешуточные 89 лет, дал пресс-конференцию в отеле «Дан Тель-Авив»

Лейтмотивом пресс-конференции, посвященной концерту всемирно известного французского певца и композитора, стало отнюдь не творчество. Коллег занимали лишь два вопроса: о геноциде армян и о том, намерен ли месьё Шарль способствовать укреплению мира между израильтянами и палестинцами. В ответ на любую робкую попытку Азнавура напомнить о том, что вообще-то он артист, а не миротворец, со стороны журналистов обрушивался новый шквал «политических» вопросов.

«Вы живете в Женеве – что вы можете рассказать о Женевских конвенциях?» – наседал на певца дядечка средних лет из первого ряда. «Я вообще-то живу в Лозанне, и я артист», – пытался отшутиться Азнавур. «Неважно, какая разница! – отмахивался журналист. – Вы лучше расскажите, как вы намерены способствовать продвижению мирного процесса!».

Той же проблемой крайне озаботились бесчисленные представители французских радиостанций (как оказалось, имя им – легион). Вырывая друг у друга из рук микрофон, они буквально устроили месьё Шарлю перекрестный допрос. Доминировало слово «геноцид» – его было так много, что слово это до сих пор отдается в ушах. «Какова ваша позиция по отношению к Турции?» «Как вы относитесь к тому, что израильское правительство до сих пор не признало геноцид армян?»

«Мои друзья, французские евреи, прекрасно осведомлены об армянской трагедии, и вообще, мне кажется, все об этом знают, – терпеливо говорил Азнавур. – Однако у израильтян есть проблема со словом «геноцид», поскольку на иврит оно переводится как «Шоа», и это неизбежно ассоциируется с катастрофой европейского еврейства – а никак не армянского народа. В этом, мне кажется, вся загвоздка. Но я хочу еще раз подчеркнуть, что политические проблемы – совсем не то, что меня занимает с утра до вечера».

Однако оппоненты не собирались успокаиваться. «Вы пели дуэтом с израильской певицей Ахиноам Нини, которая не раз становилась объектом провокаций со стороны палестинцев и пропалестинских организаций…» «Я не хочу об этом говорить! – взмолился Азнавур. – У каждого есть своя точка зрения, но я не думаю, что эта пресс-конференция должна быть посвящена обмену политическими взглядами».

Предупреждая очередную порцию вопросов на заданную тему, певец поспешил добавить: «Моя жена – протестантка, я – христианин, мой внук живет сейчас в еврейской семье, моя внучка – алжирка-мусульманка, жена моего сына – ревностная католичка. Настоящая семейка Benetton! И мы прекрасно ладим друг с другом. А если мы не можем между собой разобраться, это только наша вина: значит, мы не хотим понять и принять другого».

Что же касается анонсирования его концерта как «концерта мира», то по этому поводу Азнавур заметил, что просто хотел выступить в Израиле: «Я не собираюсь доносить до публики никакого месседжа, а приехал сюда, чтобы петь. И потому, что мне здесь нравится. Да, я – за мир, но прежде всего я – певец, который пишет песни, и мне не нужны никакие декларации».

К слову, часть собравшихся отчего-то была уверена, что французский артист приехал в Израиль впервые. И требовала ответа, отчего этого не случалось прежде. «Я никогда не отказываюсь выступать, – с мягкой улыбкой заметил Азнавур. – Ни в Израиле, ни в каком-либо другом месте. Просто, очевидно, ваши импресарио не хотели меня приглашать. А в Израиле я впервые побывал сразу после основания государства – пожалуй, первым из европейских артистов. Тогда я пел в кабаре».

«А отчего ваши продюсеры не организовали вам второй концерт – в Палестине?» – пошел в наступление очередной озабоченный злобой дня. «Может, все-таки поговорим о песнях – я ведь написал 1000 песен?» – увещевал аудиторию Азнавур. Увы, тщетно. «Собираетесь ли вы поднять вопрос о геноциде армян во французском правительстве?» – «Но я писал песни и пел их на французском, на итальянском, испанском, английском, немецком, две – на русском, – предпринял очередную попытку месьё Шарль. – А на армянском у меня нет ни одной песни, кроме дуэта, который я исполняю со своей дочерью… А если вас так уж интересует правительство, то завтра я собираюсь встретиться с президентом Израиля Шимоном Пересом – кстати, он старше меня на целый год. Мы старые друзья, и я с удовольствием проведу с ним время. И еще мне бы хотелось поехать в Хайфу, где я не был уже 60 лет: там, наверное, всё изменилось». 

Где-то час спустя утомленный вопросами о геноциде музыкант предложил: «Если вы завершили свою обязательную программу, может, просто поговорим?» Так что в этой суете сует нам все-таки удалось чуть-чуть поинтересоваться жизнью обаятельного месьё Шарля как она есть. Ведь совсем недавно, уже миновав 89-летнюю отметку, Азнавур начал карьеру телеведущего – он ведет программу «Hier encore» на канале France 2, где рассказывает байки и анекдоты, связанные с историей французской песни. На вопрос о том, как он чувствует себя в новом амплуа, артист ответил: «О, я вовсе не чувствую себя телеведущим – я продолжаю быть артистом, только на экране. И я хочу поведать людям о том, что мы, увы, теряем наше песенное наследие. А о нем необходимо помнить – ведь для многих это шансон нашей молодости. Кстати, успех первых выпусков программы меня не удивил, потому что французы в массе своей искренне тоскуют по прошлому».

«Месьё Азнавур, вы постоянно пробуете что-то новое. Означает ли это, что вы склонны к авантюрам?» – «Да, я – прирожденный авантюрист! Вся моя жизнь – сплошная авантюра. Я постоянно что-нибудь придумываю. Самое интересное – отправиться куда-нибудь на край света и спеть для тамошних жителей, неважно где – в клубе, ресторане, на улице… Все эти впечатления потом выплескиваются на бумагу – и получается новая песня. В общем, я ужасно люблю разные приключения, а поскольку я много путешествую, они со мной неизбежно приключаются. Нужно идти на риск, чтобы завоевать новую публику».

На долгожданный вопрос о том, что именно он собирается исполнить на предстоящем концерте – 23 ноября во дворце «Нокия» в Тель-Авиве – Азнавур отшутился: «Я ненавижу слово «репертуар». Всегда пою то, что мне хочется петь в данный момент. Правда, в последнее время я стал иногда забывать слова, поэтому вожу с собой записную книжку с текстами песен».

Завершая встречу, Шарль Азнавур признался: «Меня часто спрашивают о том, как я в 89 лет еще пою, есть ли у меня некий вечный двигатель? И я всегда отвечаю: жизнь – это вечный двигатель. Я знаю, что мы рождаемся для того, чтобы умереть. Но прежде нужно прожить длинную и славную жизнь. И если бы два наших народа – армяне и евреи – не любили жить, мы бы давно исчезли с лица земли».

Фото: Александр Цинкер