Дина Бова: «Каждая моя работа - это фильм из одного кадра»

Мы редко слышим друг друга – даже того, кто рядом. Даже когда хотим услышать. Стартовав из одной точки, мы движемся в противоположных направлениях – однако отчего-то наивно полагаем, что другой видит окружающее так же, как и мы сами. Потому что каждый из нас живет в своем мире, в своем пузыре. Пузыре восприятия, убеждений, действий, образа мышления.

Эта идея отражена в пронзительной работе Дины Бова «Элегия осени» – аллегорическом повествовании о двух людях, которые всю жизнь прожили бок о бок, но так и остались одинокими, разделенными, отделенными друг от друга – и от внешнего мира. Именно эту работу взыскательное жюри международного конкурса фотоискусства Nikon Photo Contest предпочло всем остальным 100 000 фотографий, присланным из 153 стран мира. Замечу, что Дина Бова – единственный израильский фотограф, удостоившийся Гран-при престижного конкурса корпорации Nikon.

На картине «Элегия осени», по стилю напоминающей портреты художников Ренессанса, пожилая пара пьет чай. На головах у обоих – стеклянные сферы, метафорический образ их отстраненности от внешнего мира и друг от друга. Они прожили всю жизнь вместе, но каждый – в своей ментальной оболочке, со своими тайнами. Осеннее изобилие плодов на столе и увядшие листья повсюду – осень года и осень жизни, которая приходит, хотим мы того или нет.

                                                 Элегия осени

- Дина, это ведь постановочная работа?

- Почти все мои работы – постановочные. Я называю их «фильм из одного кадра». Не кадр из фильма, без начала и конца, а именно законченная история. Под словом «законченная» я не подразумеваю однозначность и назидательность – в моих работах часто присутствуют неоднозначность и недоговоренность. Для меня история «закончена», когда всё, что мне хотелось сказать, мною сказано. Сначала я придумываю концепцию, затем пишу сценарий (или несколько сценариев), затем выбираю исполнителя на главную роль – то есть провожу своеобразный кастинг. Потом режиссирую, снимаю, и, наконец, обрабатываю «фильм» в компьютере – этот процесс может увести меня довольно далеко.

                                   Сферы безусловной любви

- Но не уводит ли он в сторону от искусства – ведь ты используешь не только фотоаппарат, но и компьютер?

- Можно сказать, что это моя дигитальная студия. Точно так же, как у художника есть палитра красок и холст, у меня есть компьютер со специальными программами. Это мой способ самовыражения. Это по-прежнему искусство, но речь идет уже о цифровой картине. Ведь музыка, в которой используют электрогитару или синтезатор, – всё равно музыка. На всех этапах развития фотографы использовали, помимо фотоаппарата, дополнительные средства. Например, ретушь или коллаж. Компьютер просто делает эти техники более доступными и расширяет спектр их возможностей. Что же касается меня, то я воспринимаю фотографию как часть визуального искусства. Фотографом я себя не чувствую, так же как не чувствую, что обязана ограничивать себя какими-то рамками и следовать каким-то сложившимся правилам.

                                         Центр Вселенной                      

- А как рождаются твои истории?

- Каждая рассказанная история – это что-то для меня важное, что-то, что меня беспокоит или радует в данный момент времени. Что-то, чем мне хочется поделиться с другими. Иногда идеи работ приходят спонтанно. Например, во время путешествия вдруг сталкиваешься с человеком или ситуацией – и понимаешь, что это начало новой работы. Хотя впечатлить может что угодно – аллегория, притча, искусство Ренессанса… Но чаще всего темы и идеи моих работ – это результат долгих размышлений. Во время съемок и в процессе использования компьютера истории могут видоизменяться, в них могут появляться новые нюансы. Финальную точку я ставлю в работе тогда, когда чувствую себя с ней в полной гармонии.

- Ты практически не снимаешь профессиональных моделей. Это принцип?

- Я бы не назвала это принципом. Я снимаю тех, кто подходит к тем или иным моим идеям. Например, когда я хотела сделать серию работ по мотивам библейских притч, то лучше всего для этого подошли музыканты из известной  израильской группы  Orphaned Land.

                             В поисках истины - Quaere Veritatem

А для образа волшебника и мага трудно найти модель лучше, чем наш замечательный шеф-повар Исраэль Аарони.

                                           Imaginarium

- Мне вспомнилась сейчас твоя последняя персональная выставка, которая называлась «Правдивый вымысел». Не оксюморон ли?..

- Есть такая фраза: «Вымысел открывает истину, которую заслоняет реальность». В фотографии в качестве реальности мы часто принимаем документальный репортаж, который выглядит убедительно и правдиво. Вместе с тем его объективность зависит от честности и беспристрастности фотографа. Объектив фотоаппарата легко может превратиться в замочную скважину, в которую попадают вырванные из контекста мгновения чужой жизни. Видя лишь кусочек правды, зритель пытается домыслить недостающее и построить общую картину. Эта картина может оказаться иллюзией, далекой от реальности и даже вступающей с ней в полное противоречие.

Вымысел, если он есть результат глубокого анализа и эмоционального процесса, может внешне не претендовать на реальность, но при этом создавать собирательный образ, выпуклый, точный и правдивый. Поэтому художественное произведение способно нести в себе больше правды, чем документальное. Вымысел лежит в основе притч, басен и аллегорий. Язык Эзопа иносказателен, но вместе с тем, что может быть правдивее?

                                Время терять и время искать

- Сегодня в фотографии появилось много интересных авторов-женщин. Можно ли сказать, что есть такой жанр – женская фотография?

- Женская фотография для меня звучит как-то нехорошо. Возникает ассоциация с «женским альбомом», «девичьими мечтами», наивным романтизмом, украшательством и скукой. Для меня «женской фотографии» как вида искусства не существует. Есть такое явление (как ни смешно, получившее распространение и среди мужчин тоже), но оно мне неинтересно. Сегодня среди фотохудожников действительно много талантливых женщин. Толчком к этому стала простота и доступность фото- и компьютерной техники. Мне кажется, что увлечение технической стороной более свойственно мужчинам. Для женщин важнее эмоциональная составляющая. У всех авторов-женщин, которых я люблю, свой собственный неповторимый стиль, и свести их к одной категории, на мой взгляд, невозможно.

Хочу показать вам несколько работ моих любимых авторов-женщин. Думаю, посмотрев их работы, вы согласитесь со мной, что это авторы с яркой фантазией и оригинальным образным языком.

                                    Анке Мерцбах (Германия)

                                   Светлана Боброва (Россия)

                                     Анна Боднар (Польша)

                                       Инга Иванова (Армения)

                                        Мэгги Тейлор (США)

                                         Юлия Напольская (Россия)

- Действительно, эти работы и фотографиями-то сложно назвать... Так и хочется употребить пафосное: «произведение искусства высшей пробы». Однако, занимаясь искусством в полном смысле этого слова, ты, в свою очередь, не избегаешь участия в конкурсах. Нужны ли они? И что побуждает тебя побеждать?

- Когда я впервые отправила свои работы на конкурс – это было в 2008 году – я не слишком задумывалась и не задавала себе вопрос: «зачем?». Просто взяла и послала несколько работ в Португалию. Этот конкурс принес мне две медали. С тех пор мои работы завоевали около 400 наград в 26 странах. Признаюсь: выиграть приз – это одновременно приятно и полезно. Можно компенсировать затраты на фотооборудование, обновить компьютер, сделать выставку – всё это стоит недешево... Тем не менее, искусство – это не спорт. Не может быть чемпиона мира по фотографии, живописи или скульптуре. Я рада побеждать, но я ни с кем не соревнуюсь. Новая работа появляется на свет, чтобы рассказать о чем-то, а не для того, чтобы стать чемпионом. Меня часто спрашивают: какую работу нужно послать, чтобы угодить жюри? Я всегда говорю одно и то же: «Пошли свою любимую работу. Ту, которой ты сам гордишься». Говорю так, потому что представления не имею, как угодить жюри, и не понимаю, зачем это нужно. Хотя мне хочется влиять на вкусы тех, кто судит сегодня фотоконкурсы: многие из судей застряли в прошлом веке фотографии и не готовы принять цифровое искусство.

       
                                             Затерянные                          

                                        Свой среди чужих

- Тем не менее, главный приз конкурса Nikon получила именно твоя работа…

- Я не разжевываю до мелочей и не пытаюсь навязать свою точку зрения, мне лишь хочется, чтобы человек получил эмоциональный толчок, который бы заставил работать его мысли и чувства. Наверное, в работе «Элегия осени» мне это удалось, раз и сама тема, и ее подача оказались близки членам жюри – меня всегда трогает, когда мое чувство оказывается разделенным.

- Однако в конкурсах часто побеждают не только таланты, но и посредственности.

- Раньше я думала, что, возможно, судьи недостаточно квалифицированы. Такое, конечно, бывает. Но даже с квалифицированным жюри «серость» вполне может победить. Представим себе ситуацию, когда один судья – отличный эксперт в документальном фото, а другие жанры на дух не переносит, другой тоже отличный специалист, но ценит только студийное постановочное фото… Тут легко может сложиться ситуация басни «Лебедь, рак и щука», в результате которой победит что-то посредственное и абсолютно бесспорное.

- Сохраняется ли, по-твоему, ценность искусства фотографии сегодня, когда не фотографирует только ленивый?

- То, что сегодня не фотографирует только ленивый – это не совсем верно. В том-то всё и дело, что сегодня фотографирует даже ленивый и даже очень, очень ленивый. Фотоаппараты – всегда с нами. Они встроены в телефоны и компьютеры. Высококачественная фотоаппаратура стала доступной по цене и простой в обращении. Темная комната, проявитель, закрепитель, фотоувеличитель превратились в архаизмы. В эпоху интернета, мобильников и планшетников мало кто уже помнит, что вообще все эти слова означают. И исчезающе-малая часть  фотографов по-прежнему пользуются старыми технологиями. Простота, доступность и то, что фотоаппарат всегда под рукой привели к тому, что сегодня качественным снимком никого не удивишь. Вообразим, что все люди обладали бы врожденной способностью хорошо рисовать. Кого бы удивил тогда качественный рисунок? Никого! Но даже в этой ситуации было бы множество тех, кто просто умеет качественно рисовать – и тех, кого можно назвать художником. Ведь то, что большинство из нас умеет писать, не делает всех нас писателями.

Ныне в фотографии сложилась ситуация, при которой просто качественный снимок обесценен. Стоковые сайты переполнены качественным материалом на любой вкус. Даже самый интересный эффект моментально копируется и тиражируется в массовое производство. В мире, в котором мы живем сегодня, практически каждый может сделать качественное фото. Сегодня каждый человек – фотограф, но не каждый из нас фотохудожник.

- А ты – фотохудожник?

- Я пришла в фотографию шесть лет тому назад, в поисках нового способа самовыражения. Я не задумывалась о том, фотохудожник я или нет. Мне просто было интересно. Думаю, что моей первой работой как фотохудожника стала «Метаморфоза», которую я сделала пять лет тому назад – она и определила мое видение и мой стиль.

- Если уж мы заговорили о твоем стиле: как бы ты его определила?

- Раньше мне казалось, что к тому, что я делаю, подошел бы термин «концептуальный сюрреализм».  Мои работы всегда имеют осознанную концепцию – и в тоже время выглядят сюрреалистично. Но сюрреализм как направление изначально подразумевал погружение в мир подсознательного. Концепция, напротив, – это осознанная идея. Так что в этом красивом названии  есть противоречие. Сегодня мне больше нравится «субъективный реализм» – хотя, наверное, и этот термин не без изъянов. Но если отбросить в сторону терминологию, то каждую свою работу я вижу – повторюсь – как фильм из одного кадра. Пожалуй, фильм из одного кадра – это и есть мой стиль.