Мозес Пендлтон: «Алхимик не работает в одиночку»

Американская труппа Momix представит в Израиле новый иллюзион – «Alchemy». Ожидайте неожиданного

Momix (чье название руководитель труппы Мозес Пендлтон расшифровывает двояко: с одной стороны – «Мозесова смесь», с другой – молочная добавка, которой он потчевал телят на отцовской ферме в северном Вермонте) всякий раз ошарашивает метаморфозами. То ползающей по сцене неведомой живностью, то парящими в воздухе многорукими существами, то эффектным театром теней. На сей раз игра в живую-неживую природу привела хореографа Пендлтона к «Алхимии», где смешиваются четыре первоэлемента: вода, огонь, земля и воздух. Причем, утверждает Мозес Пендлтон, речь идет прежде всего не о материальной, а о духовной сущности оных – посему добро пожаловать в человеческое подсознание.

Как и прочие спектакли Momix'a, «Алхимия» построена на трансформациях, трансмутациях, остроумных трюках, визуальных обманках и убийственной иронии. Алхимик Пендлтон умело и мастеровито смешивает затейливую бутафорию, экстравагантные костюмы, игру света и воображения – дабы превратить любую сцену в холст для крупномасштабных иллюзий. Танцу в его изначальном понимании здесь отведено далеко не первое место, вроде некоего рудимента – зато акробатических упражнений (захватывающих дух, чего уж скрывать), загадок, нанизанных одна на другую, и восхитительных фокусов (ну как, как это сделано?) в избытке. В итоге вы наблюдаете физический театр, цирк, мультимедийное зрелище и комедию в одном флаконе – точнее, в реторте алхимика, если уж мы говорим о новом шоу.

Сам Пендлтон, однако, настроен более романтически: он цитирует фрагмент из «Розы алхимии» Уильяма Йейтса. «Танец длился, подобно волнам, подступая к центру залы, чтобы отхлынуть вновь – и узор его повторял рисунок лепестков розы над головой, и лился звук невидимых инструментов, что пришли из глубины времен. В круг, в круг, нельзя уклоняться от танца; в круг, в круг! С каждым мгновением неистовство нарастало, покуда, казалось, все вихри мира не пробудились под нашими ногами. Я выбился из сил, отошел и встал у колонны, наблюдая, как зарождаются и распадаются фигуры танца, подобные языкам мятущегося пламени; постепенно я погрузился в полузабытье, когда же очнулся, моему взору предстало зрелище кружащихся, медленно оседая в отяжелевшем от благовонного дыма воздухе, лепестков гигантской розы, – не мозаики, но сонма живых существ, обретающих облик по мере приближения к полу – облик невиданной красоты».

«Я всегда думал о Momix'e как о своего рода алхимическом танце, – говорит Мозес Пендлтон. – Ведь у нас человеческое тело легко соединяется с растениями, животными и минералами, и процесс создания такой хореографии сродни манипуляциям алхимика в лаборатории. Мы всякий раз пытаемся получить золото – по крайней мере, на символическом уровне. Меня завораживают метаморфозы, трансформации в природе, внутренние изменения, происходящие в человеческом организме и в его душе. В итоге я пришел к мысли, что алхимия – это метафора мечты. Мечты о возможности измениться, внутренне и внешне. В старину, где-то году в 1600-м, алхимия занималась поиском эликсира бессмертия. Сегодня ничего не изменилось – люди по-прежнему боятся старости и смерти. Можно называть это как угодно, но мы по сей день пытаемся найти тот же самый эликсир. Просто современная алхимия называется Google, а фармацевты меняют нашу жизнь так, что мы этого даже не замечаем».

«Алхимик не работает в одиночку, – продолжает Пендлтон. – Он вызывает духов, чтобы те помогли ему в совершении тайных ритуалов». Оттого он вовлекает в процесс создания действа всех танцовщиков труппы, «учеников чародея» и его союзников. И вместе с ними пытается найти формулу эликсира – в театральном понимании, разумеется, проведя танцовщиков и зрителей через новые состояния сознания и осознания. Сопровождает процесс музыкальный коллаж из 17 фрагментов, включая саундтрек Эннио Морриконе к ленте «Миссия» 1986 года и тему Деборы из фильма «Однажды в Америке», которую исполняет на виолончели Йо-Йо Ма.

«Мы начинаем шоу под водой, затем танцовщики высекают из нее огонь, а потом, почувствовав притяжение земли, начинают бороться с ним и оказываются в воздухе, – увлеченно рассказывает Пендлтон. – Всё это создавалось под влиянием живописи, музыки, литературы и даже науки, не говоря уже о природе. В особенности заинтересовали меня труды Антонена Арто об алхимическом театре, «Роза алхимии» Уильяма Йейтса, сборник эссе Мирчи Элиаде «Азиатская алхимия», работы Карла Юнга и «Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцерской символической философии» Мэнли Палмера Холла – этакий толстенный фолиант с красивыми иллюстрациями, к которому я то и дело возвращаюсь: ведь там есть даже рецепт трансмутации железа в золото. Но более всего меня восхищает «Полное руководство по алхимии для идиота» (The Complete Idiot's Guide to Alchemy) Денниса Уильяма Хоука».

Алхимики пытались отыскать «философский камень» – вещество, способное превратить свинец в золото. Для Мозеса Пендлтона таковым стало искусство тела, чью анатомию он меняет практически полностью: можно сказать, что его новый иллюзион основан на искусстве алхимии и алхимии искусства. И, разумеется, на ожидании неожиданного. Как подчеркивает сам хореограф, «часть удовольствия от наших зрелищ заключается в том, чтобы выяснить, что именно вы видите».

Представления пройдут 27 и 28 мая в 20:00 и 29 мая в 13:00 в тель-авивском Центре сценических искусств. Заказ билетов здесь.

Фото: Max Pucciariello