Сергей Сыченко о карикатуре, Израиле и абсурде

Хайфский художник-карикатурист Сергей Сыченко напоминает современного интеллигента-разночинца, душа которого противится тому, что он видит вокруг себя. Но стоит ему взглянуть на мир с прищуром, с легкой иронией – и всё меняется. Что ж, бросить марионетку в топку дозволено только мастеру-кукольнику. Тому, кто волен отображать наше бытие в кривом зеркале, пробуждая при этом самые добрые чувства. Оттого и искусство его предназначено для тех, кто понимает: на картинке – никакая не шляпа.

- Сергей, ваш дивный «снеговик» на Рош ха-Шана покорил окончательно и бесповоротно. В связи с этим мне хотелось бы побеседовать о вашем восприятии израильских праздников – сквозь призму карикатуры. Начнем, пожалуй, с самого актуального: а именно, «снеговика». Как вы решились на эту гранатовую авантюру?

- За годы жизни в Израиле мое отношение к праздникам существенно изменилось. Уже нет тех приятных ощущений от давно канувших в лету первомайских и октябрьских, вчистую позабыты 23 февраля и многие другие даты. Зато жизнь наполнили новые радостные события: еврейский Новый год, Ханука, Пурим, Песах, Шавуот и т.д. Иными словами, всё смешалось в доме Облонских: год у нас нынче 5774-й, конкурентами горячо любимого женского праздника 8 марта стали новые день Святого Валентина, Татьянин день, а в день Советской армии мужикам никто теперь даже носки не дарит…

Ну а мой снеговик (гранатовик) – это не только новогодняя открытка. Это, прежде всего, иллюстрация к вышесказанному, смешная и немного грустно-ностальгическая.

- Давайте вспомним, как вы изображали еврейский новый год в 5770-м, 5771-м, 5772-м, 5773-м… Существует ли какой-то «сквозной» персонаж?

- Я часто пытаюсь перенести символы из той жизни в настоящую, объединить их общим гэгом. Прежде всего, это Дед Мороз с кактусом в руках вместо ёлки, или он же верхом на верблюде вместо северных оленей.

- Близится Йом Кипур года 5774-го по еврейскому календарю. Каким вы его изобразите?

- Об этом страшно даже подумать, еще и карикатурным языком... И всё же, разрушая общепринятые стереотипы, я бы нарисовал бога, с волнением смотрящего на кукушку, которая усердно подсчитывает ему оставшиеся годы. Конечно, пожелав при этом всем хорошей подписи.

- А затем наступит Суккот, «рай в шалаше». Рай ли? Как вы считаете?

- Ну как сказать… Например, нищий лежит в картонной коробке и сквозь редкие ветки на крыше смотрит на облака – заплатки, которые грубыми нитками пришиты к небу.

- Любая ваша карикатура – идеальный символ того или иного праздника, отмечаемого в нашей стране. Вам никогда не предлагали заняться этим на государственном уровне?

- Слава богу, нет. Все праздничные карикатуры я придумываю и рисую сам. Делаю то, что хочу, получая при этом удовольствие.

- Чем, по-вашему, израильские праздники отличаются от праздников всего остального человечества?

- Еврейские праздники прошли сквозь тысячелетия и дошли до наших дней мало изменившись, сохранив свои неповторимые традиции и ритуалы. Они неразрывны с историей нашего народа. В этом и есть их основное отличие.

- Кого вы видите в своих персонажах – не собратьев ли по несчастью? Не являются ли ваши рисунки шансом для исповеди?

- Через персонажей своих карикатур я затрагиваю различные проблемы, и большие, и маленькие, пытаюсь их заострить. Шанс для исповеди? Не знаю, возможно, и так.

- Каждый ваш рисунок – своего рода иронические переговоры между идеей, рожденной в изобретательной голове, и нашей непростой реальностью. Какие явления израильского бытия кажутся вам особенно вопиющими? Какие из них хочется представить в карикатурном свете?

- В Израиле очень благодатная почва для карикатуриста – «к счастью», проблем много. Это и война, и мир, от которого камня на камне не остаётся, это религиозные и этнические конфликты, это и экономические проблемы, проблемы жилья, да и просто – очень жарко. Все эти осколки нашей жизни подпитывают карикатуриста, способствуют рождению новых идей.

- Вы предлагаете художественные модели, которые нельзя свести к карикатуре в традиционном понимании. Это не просто шарж или гротеск – это концептуальная графика, экстраординарные примеры абсурда в действии. Означает ли это, что мы живем в государстве победившего абсурда?

- Хороший вопрос. Согласен, мои карикатуры можно назвать концептуальной графикой. Наиболее удачные листы абсурдны, но не оторваны от реальности, они охватывают как проблемы нашего общества, так и проблемы отдельно взятого человека. Наша страна – большой театр абсурда, и карикатуристу как заядлому театралу остаётся только эзоповым языком пересказать увиденное.

- Порой вы пародируете художников-классиков, переосмысливая их в современном контексте. Среди них – Магритт, Пикассо, Шагал, Вазарели, Джексон Поллок… Что это – диалог с мастерами прошлого или, скорее, контраргументы?

- Очень люблю пародию, чем часто нервирую своих коллег, так как этот жанр выпадает из традиционной карикатуры. Нужно понять, что герои произведений известных художников давно стали общечеловеческими символами, с которыми я и работаю. Достаточно что-то изменить в картине мастера, добавить новый элемент – и она приобретает новый смысл, наполняется новым содержанием, переносится во времени. У меня скопилось много пародийного материала, который нужно собрать в хронологическом порядке и, бог даст, издать историю искусств в пародиях.

- Если вспомнить ваше прошлое – художника-живописца, выпускника Строгановки, а никак не карикатуриста (ведь этим жанром вы занялись уже в Израиле): с собою самим вы диалог ведете?

- Диалог веду постоянно, и днем, и ночью. С удовольствием замечаю, что мне очень интересно разговаривать с самим собой. Это наполняет, создает творческую оболочку. Пытаюсь и свою живопись обогащать легким юмором.

- Существуют ли сегодня гуманистические идеалы – после дегуманизации искусства, общества и прочего? И если да, имеют ли они какой-то насущный смысл?

- Гуманистические идеалы никто не отменял. Особенно важны они в нашем карикатурном жанре. Высмеивать в рисунках недостатки, заострять проблемы – да, можно, даже необходимо, но недопустимо оскорблять кого-либо, унижать. У каждого карикатуриста должен быть свой внутренний запрет на вещи, идущие вразрез с общечеловеческими понятиями гуманизма. Границы эти определяет для себя сам художник.

- И в то же время карикатурист – человек, в определенном смысле «переписывающий мир». Как вы думаете, удастся ли когда-нибудь переписать его набело?

- Наш мир многогранен и бесконечен, как и творчество. Работы по его переписке хватит для многих поколений художников.

- Некоторые виды искусства в наши дни оказались, скажем так, на отмели. Что позволяет карикатуре по-прежнему держать голову над водой?

- Неиссякаемое чувство юмора.

P.S.: о доблестях, о славе (интервьюируемого)

Сергей Сыченко - лауреат более 60 премий, пожалованных ему судиями международных конкурсов в разных странах мира. Обладатель золотой медали конкурса карикатур в Японии, первого приза за шарж-карикатуру в Италии и прочая, прочая. То ли еще будет!