Лебедь - птица счастья

В Тель-Авиве выступила международная труппа «The Imperial Ice Stars» с ледовым шоу «Лебединое озеро». Зал восторженно ахал и рукоплескал, а под конец устроил труппе стоячую овацию.

Показательно, что в первом акте «Лебединое» в ледяной интерпретации ничем не напоминало шоу. Это был настоящий балет, в котором арабески сочетались браком с тодесами, а coupe jeté - с акселями и флипами. Хореография англичанина Тони Мерсера - столь изобретательная, сколь и выразительная - заставляла забыть о том, что действо разворачивается на скользком покрытии, и вкупе с декорациями австралийского дизайнера Эмона Д’Арси и костюмами Альбины Габуевой создавала атмосферу сказочного театра. Театра, выдержанного в традициях безупречного вкуса, с нежной цветовой палитрой, напоминающей картины Клода Моне. Танцевали девушки с зонтиками, бил ножкой ножку Зигфрид, потешал шаржированной лексикой Бенно, завораживала хищной изломанной грацией Одиллия и бесовской - злой гений Ротбарт в сопровождении двух чертенят.

Не менее впечатляющим оказался «белый акт» с лебедями: казалось, будто озеро должно быть именно таким - замерзшим, сине-голубым, покрытым слоем льда. (В этом смысле деревянный настил сцены в «традиционном» балете ледовому, безусловно, уступает.) Порхающий птичий кордебалет воплощал воздушную грацию тотемного животного; невесомая Одетта играючи справлялась со сложной хореографией (тройные пируэты, туры в воздухе и даже проход по сцене на пуантах - без коньков!), являя живое воплощение мифа о Лебеде. А в Pas d'action с принцем она и вовсе взмыла ввысь - и улетела.

Одетту и Одиллию танцуют в «The Imperial Ice Stars» две разные исполнительницы, Ольга Шарутенко и Ольга Татаурова. Обеих хочется назвать балеринами, забыв о том, что они фигуристки и чемпионки. Разве что движения первой словно подернуты дымкой (такое странное сфумато, однако, позволяет разглядеть, что у лебединой царевны есть душа), а пластика второй стремится к идеалу femme fatale. Объединяет их красивейший совместный эпизод - своеобразное па-де-труа с принцем Зигфридом, когда последний (опять-таки фигурист Богдан Березенко) создает поистине скульптурную композицию, удерживая на себе двух партнерш. Кстати, Черный лебедь Одиллия все-таки остается двойником Белого лебедя Одетты, а затем и вовсе сменяет окраску, благородно вернув принцу кольцо. Тогда как Зигфрид в спектакле предстает чисто «белым», лишившись раздвоения личности и собственной анимы в лице злого гения.

Обещанное шоу началось с наступлением второго акта, когда хореограф, очевидно, желая потрафить публике, впал в многословие - и выдал один за другим дивертисментные номера. В сцене бала бесконечно отплясывали: жгучая испанка числом один, Иванушки-интернешнл классическим для русского фольклора числом три, а также пара фигуристов (уж никак не танцовщиков), выполнявших цирковые трюки на трапеции. Зрители, как и ожидалось, стояли на ушах. Подобный ажиотаж наблюдался разве что во время сцены, когда злодей Ротбарт зажег на льду огненное кольцо. Или когда тот же Ротбарт оказался в руках (точнее, на руках) Одетты, опровергнув постулат о том, что подставкой для балерины должен быть танцовщик, а вовсе не наоборот.

В четвертой картине Тони Мерсер вновь вернулся к балету: Зигфрид и Ротбарт виртуозно фехтовали на рапирах (не забывайте, что дело происходило на льду), периодически к ним присоединялся принцев друг Бенно (Алексей Васильев). Стая черных лебедей вихрилась демоническим облаком - лебединый кордебалет обоих цветов вообще оказался на редкость хорош.

Развязка, однако, меня удивила: в то время как хореографы все чаще предпочитают оригинальную версию с трагическим финалом, худрук «The Imperial Ice Stars» вспомнил о слащаво-идиллическом хэппи-энде Петипа-Мессерера. «Лебединое» на льду завершилось пафосной кульминацией с развевающимися по ветру светлыми волосами девушки-лебедя, обретшей вполне человеческий облик (привет классику балета Страны Советов Федору Лопухову). Видимо, постановщик не хотел морочить публике голову фактами из биографии Людвига II Баварского, унесенного водами Лебединого озера, не будить его любовь к лоэнгриновскому Зигфриду, равно как и к белому лебедю, который в балете Чайковского вообще-то стал символом безысходности - и решил героев не топить. Напротив, подарил им воссоединение в жизни, а не в смерти (помнится, Григорович саркастически называл счастливую развязку балета «апофеозом в фа мажоре»), а зрителю - торжество добра над злом. Душа Одетты воздушным пером опустилась в объятия принца (кстати, в этом спектакле метафора овеществлена: она реально дарит ему перо, а он ей, в ответ, кольцо) - но не в черные воды озера.

В соответствии с предложенной формулой бытия, закончу тоже на мажорной ноте. Тони Мерсер собрал превосходную универсальную труппу, сотворил эстетичное, а местами и эстетское зрелище - и показал, как можно положить конец войне балета с фигурным катанием. Так что здесь всяк найдет себе по душе. А если кто еще не нашел, отправляйтесь на «Лебединое озеро» в Хайфу или Иерусалим - спектакли идут до 27 сентября.

Фото: David Wyatt