I тур, день третий

Открытие третьего конкурсного дня: Сёнг Чжин Чо

Южнокорейский вундеркинд Сёнг Чжин Чо, открывший третий день конкурса Рубинштейна непривычно рано – в 10 часов утра – сразу и заворожил. Аутентичной непредсказуемостью (если такое вообще возможно), звуковой харизмой и чем-то волшебным, определению не поддающимся. Ворожба началась в Третьей фантазии Моцарта, когда музыкант словно погрузил всех в некую прозрачную духовную среду, в чистую воду – и проплыл по ней, умудрившись сохранить внутреннее равновесие и гармонию сфер (правая рука его моментами была практически невесомой). Несколькими днями ранее в гала-концерте ту же ре-минорную Фантазию играл Даниил Трифонов – играл совершенно особенно, как только ему, небожителю, свойственно; с тоской и мукой, с неподражаемым очарованием, в непривычно медленном темпе, превращающем новеллу – в роман. У Чо все было иначе: в его видении это был Моцарт – сын галантного века, изящный и грациозный, чей дух был попросту облачен в новое тело. Последовавшая далее Вторая соната Шопена опять-таки была не столько осмыслена, сколько прочувствована изнутри: среднюю часть похоронного марша Чо исполнил на таком тишайшем пианиссимо, что можно было почти воочию увидеть, как отлетает душа.

На десерт 20-летний пианист, дважды удостоенный премий шопеновских конкурсов (на родине, будучи 10 лет от роду, и шесть лет назад в Москве), а иже с ними Хамамацу и Чайковского, преподнес фортепианный цикл Бартока «На просторе», явив аудитории уже не чувство, но утонченный интеллект. Это была симфония идей, исследование амбивалентной природы человека, почти джойсовский поток мысли с непредсказуемым исходом.

Отметим, что все конкурсанты в это пятничное утро играли превосходно – и Арсений Тарасевич-Николаев с «Островом радости» Дебюсси и «Ночным Гаспаром» Равеля, и Нозоми Накагири с тем же «Ночным Гаспаром» и шумановскими Abegg-вариациями. Но в игре Сёнг Чжин Чо присутствовало главное – магия. Оттого можно смело выписать ему путевку в высшую лигу, то бишь в финал.