home
Что посмотреть

«Паразиты» Пон Чжун Хо

Нечто столь же прекрасное, что и «Магазинные воришки», только с бо́льшим драйвом. Начинаешь совершенно иначе воспринимать философию бытия (не азиаты мы...) и улавливать запах бедности. «Паразиты» – первый южнокорейский фильм, удостоенный «Золотой пальмовой ветви» Каннского фестиваля. Снял шедевр Пон Чжун Хо, в привычном для себя мультижанре, а именно в жанре «пончжунхо». Как всегда, цепляет.

«Синонимы» Надава Лапида

По словам режиссера, почти всё, что происходит в фильме с Йоавом, в том или ином виде случилось с ним самим, когда он после армии приехал в Париж. У Йоава (чей тезка, библейский Йоав был главнокомандующим царя Давида, взявшим Иерусалим) – посттравма и иллюзии, замешанные на мифе о герое Гекторе, защитнике Трои. Видно, таковым он себя и воображает, когда устраивается работать охранником в израильское посольство и когда учит французский в OFII. Но ведь научиться говорить на языке великих философов еще не значит расстаться с собственной идентичностью и стать французом. Сначала надо взять другую крепость – самого себя.

«Frantz» Франсуа Озона

В этой картине сходятся черное и белое (хотя невзначай, того и гляди, вдруг проглянет цветное исподнее), витальное и мортальное, французское и немецкое. Персонажи переходят с одного языка на другой и обратно, зрят природу в цвете от избытка чувств, мерещат невесть откуда воскресших юношей, играющих на скрипке, и вообще чувствуют себя неуютно на этом черно-белом свете. Французы ненавидят немцев, а немцы французов, ибо действие происходит аккурат после Первой мировой. Разрушенный войной комфортный мир сместил систему тоник и доминант, и Франсуа Озон поочередно запускает в наши (д)уши распеваемую народным хором «Марсельезу» и исполняемую оркестром Парижской оперы «Шехерезаду» Римского-Корсакова. На территории мучительного диссонанса, сдобренного не находящим разрешения тристан-аккордом, и обретаются герои фильма. Оттого распутать немецко-французскую головоломку зрителю удается далеко не сразу. 

«Патерсон» Джима Джармуша

В этом фильме всё двоится: стихотворец Патерсон и городишко Патерсон, bus driver и Адам Драйвер, волоокая иранка Лаура и одноименная муза Петрарки, японец Ясудзиро Одзу и японец Масатоси Нагасэ, черно-белые интерьеры и черно-белые капкейки, близнецы и поэты. Да, здесь все немножко поэты, и в этом как раз нет ничего странного. Потому что Джармуш и сам поэт, и фильмы свои он складывает как стихи. Звуковые картины, настоянные на медитации, на многочисленных повторах, на вроде бы рутине, а в действительности – на нарочитой простоте мироздания. Ибо любой поэт, даже если он не поэт, может начать всё с чистого листа.

«Ужасных родителей» Жана Кокто

Необычный для нашего пейзажа режиссер Гади Ролл поставил в Беэр-Шевском театре спектакль о французах, которые говорят быстро, а живут смутно. Проблемы – вечные, старые, как мир: муж охладел к жене, давно и безвозвратно, а она не намерена делить сына с какой-то женщиной, и оттого кончает с собой. Жан Кокто, драматург, поэт, эстет, экспериментатор, был знаком с похожей ситуацией: мать его возлюбленного Жана Маре была столь же эгоистичной.
Сценограф Кинерет Киш нашла правильный и стильный образ спектакля – что-то среднее между офисом, складом, гостиницей, вокзалом; место нигде. Амир Криеф и Шири Голан, уникальный актерский дуэт, уже много раз создававший настроение причастности и глубины в разном материале, достойно отыгрывает смятенный трагифарс. Жан Кокто – в Беэр-Шеве.

Новые сказки для взрослых

Хоть и пичкали нас в детстве недетскими и отнюдь не невинными сказками Шарля Перро и братьев Гримм, знать не знали и ведать не ведали мы, кто все это сотворил. А началось все со «Сказки сказок» - пентамерона неаполитанского поэта, писателя, солдата и госчиновника Джамбаттисты Базиле. Именно в этом сборнике впервые появились прототипы будущих хрестоматийных сказочных героев, и именно по этим сюжетам-самородкам снял свои «Страшные сказки» итальянский режиссер Маттео Гарроне. Правда, под сюжетной подкладкой ощутимо просматриваются Юнг с Грофом и Фрезером, зато цепляет. Из актеров, коих Гарроне удалось подбить на эту авантюру, отметим Сальму Хайек в роли бездетной королевы и Венсана Касселя в роли короля, влюбившегося в голос старушки-затворницы. Из страннейших типов, чьи портреты украсили бы любую галерею гротеска, - короля-самодура (Тоби Джонс), который вырастил блоху до размеров кабана под кроватью в собственной спальне. Отметим также невероятно красивые с пластической точки зрения кадры: оператором выступил поляк Питер Сушицки, явно черпавший вдохновение в иллюстрациях старинных сказок Эдмунда Дюлака и Гюстава Доре.
Что послушать

Kutiman Mix the City

Kutiman Mix the City – обалденный интерактивный проект, выросший из звуков города-без-перерыва. Основан он на понимании того, что у каждого города есть свой собственный звук. Израильский музыкант планетарного масштаба Офир Кутель, выступающий под псевдонимом Kutiman, король ютьюбовой толпы, предоставляет всем шанс создать собственный ремикс из звуков Тель-Авива – на вашей собственной клавиатуре. Смикшировать вибрации города-без-перерыва на интерактивной видеоплатформе можно простым нажатием пальца (главное, конечно, попасть в такт). Приступайте.

Видеоархив событий конкурса Рубинштейна

Все события XIV Международного конкурса пианистов имени Артура Рубинштейна - в нашем видеоархиве! Запись выступлений участников в реситалях, запись выступлений финалистов с камерными составами и с двумя оркестрами - здесь.

Альбом песен Ханоха Левина

Люди на редкость талантливые и среди коллег по шоу-бизнесу явно выделяющиеся - Шломи Шабан и Каролина - объединились в тандем. И записали альбом песен на стихи Ханоха Левина «На побегушках у жизни». Любопытно, что язвительные левиновские тексты вдруг зазвучали нежно и трогательно. Грустинка с прищуром, впрочем, сохранилась.
Что почитать

«Год, прожитый по‑библейски» Эя Джея Джейкобса

...где автор на один год изменил свою жизнь: прожил его согласно всем законам Книги книг.

«Подозрительные пассажиры твоих ночных поездов» Ёко Тавада

Жизнь – это долгое путешествие в вагоне на нижней полке.

Скрюченному человеку трудно держать равновесие. Но это тебя уже не беспокоит. Нельзя сказать, что тебе не нравится застывать в какой-нибудь позе. Но то, что происходит потом… Вот Кузнец выковал твою позу. Теперь ты должна сохранять равновесие в этом неустойчивом положении, а он всматривается в тебя, словно посетитель музея в греческую скульптуру. Потом он начинает исправлять положение твоих ног. Это похоже на внезапный пинок. Он пристает со своими замечаниями, а твое тело уже привыкло к своему прежнему положению. Есть такие части тела, которые вскипают от возмущения, если к ним грубо прикоснуться.

«Комедию д'искусства» Кристофера Мура

На сей раз муза-матерщинница Кристофера Мура подсела на импрессионистскую тему. В июле 1890 года Винсент Ван Гог отправился в кукурузное поле и выстрелил себе в сердце. Вот тебе и joie de vivre. А все потому, что незадолго до этого стал до жути бояться одного из оттенков синего. Дабы установить причины сказанного, пекарь-художник Люсьен Леззард и бонвиван Тулуз-Лотрек совершают одиссею по богемному миру Парижа на излете XIX столетия.
В романе «Sacré Bleu. Комедия д'искусства» привычное шутовство автора вкупе с псевдодокументальностью изящно растворяется в Священной Сини, подгоняемое собственным муровским напутствием: «Я знаю, что вы сейчас думаете: «Ну, спасибо тебе огромное, Крис, теперь ты всем испортил еще и живопись».

«Пфитц» Эндрю Крами

Шотландец Эндрю Крами начертал на бумаге план столицы воображариума, величайшего града просвещения, лихо доказав, что написанное существует даже при отсутствии реального автора. Ибо «язык есть изощреннейшая из иллюзий, разговор - самая обманчивая форма поведения… а сами мы - измышления, мимолетная мысль в некоем мозгу, жест, вряд ли достойный толкования». Получилась сюрреалистическая притча-лабиринт о несуществующих городах - точнее, существующих лишь на бумаге; об их несуществующих жителях с несуществующими мыслями; о несуществующем безумном писателе с псевдобиографией и его существующих романах; о несуществующих графах, слугах и видимости общения; о великом князе, всё это придумавшем (его, естественно, тоже не существует). Рекомендуется любителям медитативного погружения в небыть.

«Тинтина и тайну литературы» Тома Маккарти

Что такое литературный вымысел и как функционирует сегодня искусство, окруженное прочной медийной сетью? Сей непростой предмет исследует эссе британского писателя-интеллектуала о неунывающем репортере с хохолком. Появился он, если помните, аж в 1929-м - стараниями бельгийского художника Эрже. Неповторимый флёр достоверности вокруг вымысла сделал цикл комиксов «Приключения Тинтина» культовым, а его герой получил прописку в новейшей истории. Так, значит, это литература? Вроде бы да, но ничего нельзя знать доподлинно.

«Неполную, но окончательную историю...» Стивена Фрая

«Неполная, но окончательная история классической музыки» записного британского комика - чтиво, побуждающее мгновенно испустить ноту: совершенную или несовершенную, голосом или на клавишах/струнах - не суть. А затем удариться в запой - книжный запой, вестимо, и испить эту чашу до дна. Перейти вместе с автором от нотного стана к женскому, познать, отчего «Мрачный Соломон сиротливо растит флоксы», а правая рука Рахманинова напоминает динозавра, и прочая. Всё это крайне занятно, так что... почему бы и нет?
Что попробовать

Тайские роти

Истинно райское лакомство - тайские блинчики из слоеного теста с начинкой из банана. Обжаривается блинчик с обеих сторон до золотистости и помещается в теплые кокосовые сливки или в заварной крем (можно использовать крем из сгущенного молока). Подается с пылу, с жару, украшенный сверху ледяным кокосовым сорбе - да подается не абы где, а в сиамском ресторане «Тигровая лилия» (Tiger Lilly) в тель-авивской Сароне.

Шомлойскую галушку

Легендарная шомлойская галушка (somlói galuska) - винтажный ромовый десерт, придуманный, по легенде, простым официантом. Отведать ее можно практически в любом ресторане Будапешта - если повезет. Вопреки обманчиво простому названию, сей кондитерский изыск являет собой нечто крайне сложносочиненное: бисквит темный, бисквит светлый, сливки взбитые, цедра лимонная, цедра апельсиновая, крем заварной (патисьер с ванилью, ммм), шоколад, ягоды, орехи, ром... Что ни слой - то скрытый смысл. Прощай, талия.

Бисквитную пасту Lotus с карамелью

Классическое бельгийское лакомство из невероятного печенья - эталона всех печений в мире. Деликатес со вкусом карамели нужно есть медленно, миниатюрной ложечкой - ибо паста так и тает во рту. Остановиться попросту невозможно. Невзирая на калории.

Шоколад с васаби

Изысканный тандем - горький шоколад и зеленая японская приправа - кому-то может показаться сочетанием несочетаемого. Однако распробовавшие это лакомство считают иначе. Вердикт: правильный десерт для тех, кто любит погорячее. А также для тех, кто недавно перечитывал книгу Джоанн Харрис и пересматривал фильм Жерара Кравчика.

Торт «Саркози»

Как и Париж, десерт имени французского экс-президента явно стоит мессы. Оттого и подают его в ресторане Messa на богемной тель-авивской улице ха-Арбаа. Горько-шоколадное безумие (шоколад, заметим, нескольких сортов - и все отменные) заставляет поверить в то, что Саркози вернется. Не иначе.

Мурад Мерзуки: «Я бросил вызов хип-хопу»

23.05.2022София Нимельштейн

На днях в Центре сценических искусств Герцлии будет представлено шоу VertiKal, в котором культовый французский хореограф Мурад Мерзуки бросает вызов законам гравитации, позволяя своим танцорам летать. Напомним, что Мерзуки славен тем, что сочетает хип-хоп и брейк-данс с новаторскими сценическими техниками. В преддверии выступлений в Израиле  хореограф рассказывает о том, как танцорам удается парить в воздухе, какую цену они за это платят и о том пути, который проделал хип-хоп с улицы на самые влиятельные сцены мира.



Имея в репертуаре более 30 танцевальных номеров и в среднем 140 живых выступлений в год в 65 странах мира, можно с уверенностью сказать, что уже прошло некоторое время с тех пор, как французский хореограф и танцор Мурад Мерзуки не мог свободно дышать. С момента основания танцевальной труппы «Кафиг» в 1996 году во французском Лионе он все свое время посвятил хип-хопу, покорившему его сердце, поставив перед собой цель – исследовать потенциал, заложенный природой в человеческое тело, и круглосуточно работал над идеей перенести культуру уличного танца на авансцену.

26 лет спустя успех превзошел все его ожидания. Уже в 2004 году Мерзуки получил награду «Лучший молодой хореограф» на танцевальном фестивале в Вевельсбурге и в том же году был наречен рыцарем Ордена Искусств и литературы Франции. В 2008 году он был награжден Европейской почетной медалью за влияние на мировую арт-сцену, а в 2011 году его даже пригласили представить в парижском Лувре свои постановки, которые были признаны современным авангардным искусством. Длинный список завоеванных им медалей и наград продолжается вплоть до 2022 года, в параллель с международным признанием, Мерзуки одновременно руководит двумя национальными хореографическими центрами во Франции и попутно – прямо сейчас – координирует пять международных шоу и 70 танцоров, которые в них участвуют.

– Мурад, есть ли какие-то изменения в движении хип-хоп?

– Всегда есть новые территории для изучения и новые пути, с помощью которых можно продолжать развивать и продвигать хип-хоп. Я всегда стремлюсь создавать задачи, которые бросают вызов моему отношению к космосу, танцу и миру. Каждое произведение несет в себе новый дух открытости, и это мотивирует меня продолжать.

В танцевальных шоу, которые я создаю, я пытаюсь еще больше раздвинуть границы принятого и привычного в жанре хип-хопа и брейк-данса. Начиная с декораций, через музыку, костюмы и хореографию, я стремлюсь соединить общепринятые представления о «высоком» и «низком», «классическом» и «современном» танце в один яркий, живой, игристый микс, который подтверждает, что, если возможно представить это, то, безусловно, можно и исполнить. Так, например, в шоу «Пиксель», которое мы представляли в Израиле в 2016 и 2017 годах, речь шла об отношениях между цифровым и визуальным искусством и телами танцоров, а в шоу «Aqua», которое мы показывали у вас в 2013 году, в центре работы оказались экологическая идея и окружающая среда, интегрированные в личные истории молодых людей, выросших в павильонах Рио.

– На что похож танец в воздухе?

– На этот раз меня заинтересовало пустое пространство между полом и потолком. Ваш вопрос очень интересный. На мои постановки всегда влияет диалог, который может создать мир хип-хопа с другими языками и техниками движения. В VertiKal мне выпала возможность изменить баланс между миром, из которого я родом – цирк, и миром, в котором я создаю – миром танца! Хореография в шоу «перетекает» в другие измерения, с которыми танцоры не сталкиваются ежедневно. Большой проблемой было создать новые отношения с пространством, которое многим из них не знакомо, которое на самом деле является вертикальным. Я рассматриваю танец в воздухе как новый способ расширить и бросить вызов базовой технике. Мне лично, как хореографу и артисту, было интересно открыть эту дверь. Хореография для меня – это как процесс написания, и на самом деле это упражнение на написание. Мне просто было интересно посмотреть, что будет. Как бы выглядел такой танец.

Вертикальное пространство в шоу VertiKal занимают десять танцоров, которые играют главную роль в шоу, которые пришли как из мира хип-хопа, так и из мира современного танца. Они используют специально разработанные для шоу ремни безопасности, подсоединенные тонкими и прочными тросами к танцорам с одной стороны и к противовесу с другой. Много раз во время представления зрители задавались вопросом, использовался ли трос вообще или танцорам удавалось парить над сценой самостоятельно. Изначально хип-хоп – это своего рода виртуозный танец, который требует от танцоров отточенной техники и большой силы. В сочетании с теми вспомогательными средствами, которые помогают танцорам бросать вызов гравитации, работать была намного сложнее. Задолго до того, как я начал создавать хореографию или даже думать о ней, танцоры должны были научиться новому способу танцевать, работать с собственным весом и, на самом деле, создавать совершенно другие отношения с землей. И это еще не говоря о  потертостях и ожогах кожи, которые у них были сначала, пока они не привыкли пользоваться тросами.

– В чем смысл хип-хопа для вас?

– Хип-хоп становится мышлением. Я чувствую, что это мое лучшее достижение.

 Можно ли сказать, что в новом шоу вы бросили вызов хип-хопу?

– Я потратил год на создание и постановку VertiKal. На процесс исключительно повлияли танцоры, которых я выбрал для шоу. На то, чтобы подобрать подходящую команду для этого воздушного эксперимента, у меня ушло два месяца. Сам я так и не научилась управляться с тросами, это оказалось сложным и трудным для меня, поэтому я сосредоточился на хореографии и ощущениях. Я наблюдал за танцорами с земли и собирал движения, которые иногда были совершенно спонтанными, но которые меня тронули. Собственно, процесс создания хореографии начался с выбора движений и упражнений, которые создали танцоры или которые я предложил им создать. Я просто смотрел, как они экспериментируют с тросами, отбрасывал то, что меня не интересовало, и комбинировал то, что меня восхищало. 

Шоу напоминает серию картин и повествований, своего рода сборник коротких рассказов, в котором каждая из сцен связана с предшествующей; каждая последующая развивает и завершает ее, но в то же время является самостоятельной. Шоу не рассказывает одну конкретную историю, оно построено так, чтобы каждый из зрителей мог интерпретировать его по-своему и формировать свое повествование. Я создал множество образов и атмосфер, связанных друг с другом, где язык танца понятен множеству зрителей, будь то современный танец, балет, хип-хоп или цирк. Действительно, моя цель состояла в том, чтобы взять хип-хоп и бросить ему вызов, вырвать его из привычной схемы и представить публике иначе, чем обычно.

– Вы работаете с известными дизайнерами и композиторами. Расскажите  немного о команде, которая создала шоу VertiKal.

- Дизайнер Бенджамин Лебретон создал для шоу динамичную декорацию, которая движется и адаптируется к виртуозным движениям танцоров. Обычно я работаю с движущимися декорациями, у которых есть собственная жизнь и движение. То, что создано здесь – это стена, которая открывается и закрывается, и которая становится главным действующим лицом в шоу. Танцоры выходят из нее, появляются по бокам и позади нее, а также ведут с ней диалог. Оригинальную музыку для спектакля написал Арман Амар. И эта музыка играет важную роль. Мы с Арманом работаем вместе уже много лет, и ему удается превосходно воплощать мою хореографию в музыку. В шоу VertiKal музыка и хореография – единое целое. Арман сочиняет музыку к фильмам и умеет создать особую атмосферу разных мест – далеких или временных.

Правда ли, что отношение к хип-хопу во Франции изменилось?

– Не знаю, как обстоят дела в Израиле, но во Франции к хип-хопу отношение изменилось полностью. Сегодня хип-хоп признан легитимной танцевальной формой, языком, искусством и считается танцем, который имеет свое место в театре, на сцене. Есть много хореографов, которые предлагают собственную интерпретацию этого искусства, обретающего, наконец, всемирное признание, и я горжусь тем, что нахожусь среди них. Конечно, нам нужно развивать его дальше и изобретать способы удивить публику, но определенно есть большие изменения и совершенно другое понимание этого жанра.

Когда-то хип-хоп считался уличным танцем, и когда я начал им заниматься, бытовало мнение, что это временное явление, что этот танец дилетантов продержится недолго и очень быстро себя исчерпает. Я же чувствовал иначе, и моей мечтой стало вывести хип-хоп на большую сцену. Интересно, что в хип-хоп я пришел случайно, я вообще не имел никакого отношения к танцевальной сфере, я работал в цирке. В 80-х хип-хоп был очень популярен на улицах, на которых я вырос. В нем было много акробатических элементов, так что он оказался мне очень близок. Я рад, что смог воплотить мечту!

      

– Что доставляет вам радость в жизни?

– Видеть, как с годами хип-хоп становится все более и более важным, а не оттесняется на обочину. Я считаю своим лучшим достижением показывать этот танец во все большем количестве мест, на все большем количестве сцен и наблюдать диалог, который возникает со зрителем. В хип-хопе есть что-то очень универсальное, что позволяет мне без слов выразить себя как танцору, как хореографу и как человеку. Это то, что заставило меня выбрать именно этот танец с самого начала, и это то, что позволяет мне и по сей день влиять на мое окружение.
 

Центр сценических искусств Герцлии, ул. Жаботински 15, с 25 по 28 мая. Заказ билетов здесь.

Фото: ©Michel Cavalca, © Julie Cherki


  КОЛЛЕГИ  РЕКОМЕНДУЮТ
  КОЛЛЕКЦИОНЕРАМ
Элишева Несис.
«Стервозное танго»
ГЛАВНАЯ   О ПРОЕКТЕ   УСТАВ   ПРАВОВАЯ ИНФОРМАЦИЯ   РЕКЛАМА   СВЯЗАТЬСЯ С НАМИ  
® Culbyt.com
© L.G. Art Video 2013-2024
Все права защищены.
Любое использование материалов допускается только с письменного разрешения редакции.
programming by Robertson