Тело как сосуд света: Vertigo представляет обновленную версию «Mana»

Работа Ноа Вертхайм, посвященная понятию «дом», в наши дни приобретает особое значение

«Восходит ли солнце, чтобы восполнить недостаток лунного света, или, скорее, именно недостаток лунного света порождает ману, сосуд света?» (навеяно Книгой Зоар)

Извечный вопрос, что было раньше: свет или сосуд?

Танцевальная труппа Vertigo возвращается на сцену с одним из самых сложносочиненных произведений Ноа Вертхайм – «Мана», которое впервые нам довелось наблюдать в 2009 году. Тогда никто и не предполагал, насколько актуальной станет эта постановка в свете трагических событий 7 октября.

«Мана» – каббалистический термин, означающий «сосуд света». «Мана» – это еще и инструмент творчества художника, – поясняет Ноа. – Инструмент, который является посредником между абстрактной мудростью, вдохновением и просветлением – и физическим актом. Внутри каждого из нас есть этот свет, потому вдохновение порой можно найти, прислушиваясь к себе».

Тогда, в 2009-м, термин «мана» тоже прирос дополнительным смыслом: Ноа Вертхайм вместе с семьей переместилась в кибуц Нетив Хала, где основала экологическую арт-деревню «Вертиго» – маленькую утопическую планету чистого воздуха и свежего навоза, где все работает на солнечной энергии; этакая модель альтернативной жизни. В те дни понятие «дома» для Ноа (как на личном, так и на художественном уровне) претерпело ощутимую трансформацию. Она почувствовала себя бесприютной бродяжкой, скитающейся по миру; более того, она казалась себе невидимкой, нуждающейся в том, чтобы кто-то посветил в нее фонариком, как в горловину пустого сосуда, дабы ощутить, что она существует. «Дом, который до сих пор был якорем, убежищем и каркасом, вдруг превратился в оковы, кандалы. Я спрашивала себя, действительно ли этот фундамент был защитой и прикрытием?».

И тогда она нарисовала дом на стене, вроде бы абстрактный, но с пятнами света, который просачивается в тела танцовщиков, прикрытых многослойными одеждами. Дом, похожий на наивный детский рисунок, растворяет в себе танцующих, а затем выталкивает их наружу.

По словам хореографа, она искала линию – или, если угодно, границу между внутренним и внешним, между индивидуумом и множеством кругов его принадлежности, между возможностью остаться в доме или покинуть его. Силуэт дома на сцене с прямоугольником в центре – своего рода дверью, которая под влиянием некой сверхъестественной силы движется взад и вперед, – символизировал границу, разделяющую экстерьер и интерьер, попытку личности воссоединиться с самой собой. 

Дом – это не только стены, это внутреннее пространство каждого из нас, нашего подсознания, из которого все мы выходим жить и быть в мире. Оттого в хореографической лексике Ноа Вертхайм доминирует спиральное движение: танцующие образуют все новые и новые круги, разбиваются на пары, прижимаются друг к другу, двигаются из стороны в сторону; в ряд, по кругу, по спирали. Руки чутко улавливают каждую вибрацию воздуха, вбирая свет, излучаемый телом партнера, а энергичные ноги словно поглощают энергию от контакта с полом. Летящие и многослойные черные одежды резонируют с движением, мужчины с бритой головой напоминают буддийских монахов, а женщины в платьях и платках похожи на персонажей книги с иллюстрациями, запечатлевшими обитателей штетла где-нибудь в Восточной Европе. «Прикрыть движение одеждой – значит стереть и убить его, но здесь множество слоев действительно придают движению резонанс», – говорит Ноа Вертхайм.

Сцена вроде бы темна, но вы явственно ощущаете, что она залита духовным светом, не спрашивайте как (тут стоит отметить выдающуюся работу светодизайнера Дани Фишофа). Поскольку, согласно Книге Зоар, сосуд не может вместить все обилие энергии от Б-га и не может вернуть аналогичный дар, он находится в постоянном цикле самовосстановления, сокращения и опустошения, чтобы быть достойным получения и поглощения всего этого изобилия света и энергии. Циклы процессов отдаления/сближения, сокращения/расширения, получения/отдачи символизируются в постановке движениями линий, кругов и спиралей – мужского/женского, пустого/полного, присутствия/отсутствия. Собственно, тело и является «маной» – сосудом, который получает и вмещает в себя космический свет и энергию.

Ах да, музыку к «Мане» написал Ран Багно, он же сыграл на всех инструментах, кроме ударных. Так вот, когда Ноа выдвинула идею «сосуда, несущего свет», Ран, по его признанию, изо всех сил пытался найти подходящий музыкальный инструмент, пока не наткнулся на старую, брошенную гитару своего сына – что-то в ее девственном, сломанном звучании идеально подходило для того, чтобы воплотить означенную идею.

На фоне последних событий, постигших страну, работа «Мана» и понятие дома обретают неожиданный смысл: представленная в произведении концепция дома углубилась – теперь она уподоблена «мане», орудию, позволяющему духу реализоваться. Прочные стены дома становятся в этой постановке, как и в самой жизни, экзистенциальной необходимостью, проблемой нашего выживания на этой земле, которую все мы считаем домом.

Одновременно с подготовкой премьеры «Мана – сосуд света» труппа Vertigo с начала войны занималась многими замечательными вещами, о которых можно прочесть здесь.

Премьера постановки «Мана – сосуд света» в хореографии Ноа Вертхайм (ее соавтором выступила танцовщица, соосновательница труппы Vertigo и младшая сестра Ноа Рина Вертхайм-Корен) состоится в тель-авивском центре Сюзан Деллаль 13-14 декабря в 20:30 и 15 декабря в 14:00. Заказ билетов здесь.

Фото: Efrat Mazor