Купание английского сэра

На спрос – и товар: это правило трудно обойти. Комедия мага и волшебника Уильяма Шекспира «Виндзорские насмешницы» совершенно точно соответствует всем критериям, предъявляемым к веселой кассовой пьесе на израильском театре. Она динамична, в ней масса забавных проделок и грубоватых розыгрышей. Кроме того, никто не вызовет ни на дуэль, ни в суд за оскорбление классика нашего Шекспира и чересчур вольное обращение с его каноническими текстами. Тебе, режиссер, многовато текста? Поруби его – и вся недолга! 

Талантливый израильский писатель и переводчик Нисим Алони в свое время по-свойски разобрался с «Виндзорскими насмешницами» в духе молодой страны. Версия всей этой истории получилась легкой и изящной – то есть, конечно, глубину и многозначность шекспировского текста Алони никак не смикшировал. Просто убрал некоторые сюжетные линии, точно и азартно расставил акценты и неуловимо коснулся старой притчи с ее охотой на чужого оленя, насмешками над старым нищим сэром Джоном Фальстафом и немножко жестковатой линией поведения элегантных дам Пейдж и Форд по отношению к старику, у которого ничего не осталось, кроме похвальбы и фантазий.

В иерусалимском театре «Хан» пьесу «Виндзорские насмешницы» поставил титулованный и востребованный режиссер Уди Бен-Моше. Для этого выдумщика и трактователя театральных головоломок шекспировская комедия оказались прекрасным фарсовым материалом. Сэра Джона Фальстафа одели в мундир со смешно болтающимися медальками; священник выглядит увальнем и пьянчугой, который сам не верит в собственные проповеди; доктор Кайюс никого не лечит и с трудом продирается сквозь языковые дебри (это даже не тяжелый французский акцент, а просто новосозданный язык с уморительными морфологическими трюками).

Сэр Джон Фальстаф попадает из одной ловушки в другую, бесстрашно ухлестывая за двумя дамами-аристократками, горя желанием приобщиться к тугим кошелькам их супругов. Старика выбрасывают вместе с грязным бельем в ледяную воду, заставляют предстать перед хозяином дома в облике сумасшедшей родственницы, которую хозяин ненавидит и убить готов. Над бедным рыцарем потешаются все, и никто ему не сочувствует. В таком прочтении полностью отсутствуют шекспировская печаль и гуманизм, которые и делают эту старую пьесу человечной. Со свойственной ему динамичностью Уди Бен-Моше строит пресмешные мизансцены и залихватски тасует актерский коллектив. Он любуется очаровательными и жестокосердными дамочками, которых прекрасно играют Яэль Токер (Маргарет Пейдж) и Ирит Паштан (Алиса Форд). Но смысловой и эмоциональный центр этой безумной комедии – безусловно, Фальстаф, каким его играет Эрез Шафрир. Такой Фальстаф, зазнайка и хвастун, нахалюга и захребетник, привыкший пожить за чужой счет, эгоист и милый дурак – просто мишень для  хохота. К сожалению, даже столь богатая палитра, коей обладает Эрез Шафрир, оказывается недостаточной для того, чтобы передать всю мощь и разнообразие шекспировского героя. Нищий болтун, желающий поживиться чужим богатством, глуповатый одиночка, который видит мир в каких-то вывернутых наизнанку картинах – это вовсе не то богатейшее по краскам и нюансам творение, каким предстает сэр Джон Фальстаф со страниц великого английского драматурга. Этот израильский Фальстаф выглядит плоским и мелким, превращаясь в героя банального анекдота.

Стилистика Уди Бен-Моше, умеющего работать с ансамблем актеров как с хорошо отлаженным хором, на сей раз пробуксовывает. Хор есть, а глубины звучания недостаточно. Йеоахин Фридландер в роли Френка Форда играет предельную ревность, ослепление собственными фантазиями, находчивость и изощренность в стремлении покарать воображаемого соперника и неверную супругу. Его персонаж забавен и анекдотичен, напорист и глуповат. Да и шутки, которыми изобилует спектакль, никогда не выходили из-под шекспирова пера. Если бы мы не знали, что пьеса переводная, нам бы никогда и в голову не пришло, что язык первоисточника – это не медный, громкий и лаконичный иврит, а афористичный английский.

Миссис Куикли в исполнении Оделии Море-Маталон скорее похожа на восточную сваху Хануму, чем на  бойкую англичанку. Актриса блистательно справляется с ролью, она предельно виртуозна, хотя стилистически эта дама совсем из другой истории. Анна Пейдж, дочка ловкой и находчивой госпожи Пейдж (той, за которой волочится Фальстаф), в постановке «Хана» полностью лишается своей лирической линии. В спектакле нет ни ее возлюбленного, ни их диалогов, ни победы над родителями. Наверное, в наших условиях, когда зритель ни за что не желает сидеть в зале более полутора часов, потеря нескольких десятков страниц вполне обоснована. Хотя при этом пьеса утратила долю своей красочности и увлекательности. Боже, как мы всё же ленивы и нелюбопытны...

Уди Бен-Моше умеет шутить, умеет развлекать. Умеет руководить карнавалом. Жаль, что одно из самых главных его режиссерских качеств – умение заставить зал думать – в этом спектакле проявилось слабее. Зато сценография «Виндзорских насмешниц» (художник-постановщик Светлана Брегер) выглядит весьма оригинальной и стильной. Предметов на сцене совсем немного, но все они – барная стойка, кушетка, бельевая корзина, дверь, отделяющая сцену от большого мира, в котором живут и действуют виндзорцы, – используются точно и со смыслом. Так же хороши и костюмы: платья дам легко превращаются в изящные карнавальные наряды, все герои спектакля становятся эльфами и феями, которые несутся по лестнице сюжета, бросая в зал улыбки и остроты. Фантазия художника по костюмам Юдит Ахарон, как всегда, изящна и легка, она не боится авторитетов и классических клише. Граждане Виндзора одеты в разноцветные пиджаки, жилетки и брюки – как герои современных пьес. Пастор Эванс (его колоритно играет Арье Чернер) носит рыцарские латы и опирается на золоченую шпагу – герои Шекспира живут здесь вне времени и рассказывают нам смешные актуальные байки.

Одной из забавных находок Уди Бен-Моше стало появление его самого в ночном карнавале фей и эльфов. Приземистый режиссер в знакомых очочках пробегает по сцене вместе с другими персонажами, одетый в белый балахон и веночек. Публика смеется. Музыка Ади Коэна после окончания спектакля еще долго звучит в памяти, возвращая нас в смешной маленький городок с его далекими от всякой политики жителями. И в волшебный карнавальный лес, где бродят олени, готовясь стать изысканным блюдом. Так что если вам взгрустнется, если придут черные мысли – идите на «Виндзорских насмешниц».