Брамс на босу ногу

Балет на Рейне представит в Израиле брамсовский opus magnum – «Немецкий реквием»

Балет Дюссельдорфа, детище Ballett Deutsche Oper am Rhein, – старейшая труппа Германии, худруком которой с 2009 года является урожденный швейцарец Мартин Шлепфер. За шесть лет его руководства балет на Рейне расстался с классическим репертуаром, пропев осанну постмодерну и contemporary, а заодно и маскулинности – пуанты на ножках балерин превратились в опасное оружие, которым можно скорее наносить удары, нежели помогать своей носительнице лететь, как пух из уст Эола. В большинстве постановок Шлепфера пуанты и вовсе стали атавизмом – здесь танцуют в остроносых ботинках, тяжелых сапогах или (в лучшем случае) босиком. Между тем труппу уже не раз признавали лучшей в Германии, а Мартина Шлепфера – лучшим худруком; гильдия критиков Dance Magazine даже присвоила балету Дюссельдорфа звание лучшей танцевальной компании 2015 года (отметив, что его публике стоит позавидовать, ибо коллективом руководит самый значительный современный хореограф Германии). Кстати, за свои музыкальные балеты – «Немецкий реквием» и «Семь» на музыку Седьмой симфонии Малера – Шлепфер был удостоен весьма престижной немецкой театральной премии «Фауст».

«Немецкий реквием» Брамса Мартин Шлепфер инсценирует как интеллектуальное путешествие в потусторонний мир, немыслимо возвышенное и философичное – хотя патетика реквиема оттенена у него насмешкой. Напомню, что брамсовский opus magnum, который впервые исполнил в полной версии в 1869-м лейпцигский Гевандхаус-оркестр, реквием совсем не традиционный – в тексте его, точнее, в цитатах, отобранных Брамсом из лютеровского перевода Библии, отсутствуют и Dies irae с гневным судией, и живописание страданий по усопшему. Напротив, это сочинение, чья протестантская патетика восходит к немецкому барокко, предназначено живым, а не мертвым. Так что Шлепфер, считывая брамсовский код, в какой-то степени обращается с золотым наследием немецкой культуры безо всякой политкорректности. Его хореография противоречива, здесь нет ни грана религии – alter ego Шлепфера знает, что никогда не достигнет цели, как не добьется ответов на вопросы о смысле человеческого существования – во всяком случае, хореографических ответов. А посему остается тосковать по красоте, сомневаться по поводу и без, эстетизировать быстротечность и поощрять экзистенциальные поиски танцоров. И вкупе с тем – проникать во все трещины и щели жизни, выискивая в них пропавших без вести и выходя далеко за рамки того, что дано.

В прологе 40 босоногих танцоров, полуголых и уязвимых, отправляют некий ритуал. Пуантам здесь предназначена особая роль – тем паче фигурируют они один-единственный раз, когда на сцену выбегает танцовщица, одна ступня которой босая, а другая – в пуанте. Отсутствие равновесия между искусственным и естественным вызывает определенный дискомфорт (обутая ножка балерины словно попала в ловушку, точнее сказать, угодила в капкан). Остальные танцовщики швыряют друг друга оземь, ползают по полу, пытаются приподняться – но вновь падают навзничь, символизируя, по мысли Шлепфера, постоянную войну между небом и землей.

В общем, любите ли вы Брамса – в данном случае неважно. Достаточно любить сугубо авторскую хореографию.

Спектакли пройдут с 20 по 24 октября в тель-авивском Центре сценических искусств. Заказ билетов здесь.

Фото: Gert Weigelt