Пианисты имени Рубинштейна: 40 лет спустя

Международный конкурс пианистов имени Артура Рубинштейна – событие из тех, что должно посетить всякому человеку, неравнодушному к роялю, адреналину и битве школ. Разное и порой непредвиденное искусство фортепианной игры – вплоть до чересчур строптивого – неизменно вызывает интерес даже у ревнителей трафаретного академизма, которые нововведений не жалуют, а шальной свободы побаиваются.

Всякий раз состязание имени Рубинштейна становится своеобразной витриной талантов. Как правило, в биографии участников тель-авивского марафона – практически весь классический (и не только) репертуар, а также победы на других конкурсах: зеленых новичков сюда просто не берут. Из сотен соискателей весьма высокого уровня комиссия неизменно отбирает не более 40 («лучших из лучших», следовало бы, наверное, добавить). Оттого за ними любопытно наблюдать на всех этапах конкурса – а отнюдь не только в финале. Ведь порой иные одерживают победу не де-юре, но де-факто – когда мнение публики расходится с мнением жюри.

А публика на все раунды соревнований приходит одержимая – как от гильдии профессионалов, так и от многочисленной армии любителей. И не все ее фавориты проходят через сито конкурсного отбора, сходя с дистанции задолго до финала. В последние годы, однако, подобное случается все реже, что не может не радовать. К примеру, на предыдущем, XIII конкурсе публика и судьи проявили редкостное единодушие. Немудрено: всем шести финалистам явно поднаскучила музыкальная политкорректность – и они решили сделать ставку на индивидуальность вкупе с неконвенциональностью. Каждый из них продемонстрировал высокое (а кто-то и высочайшее) качество фортепианной игры; все оказались на редкость артистичны – ну а о техничности в наш век сверхскоростей и говорить не приходится.

В общем, зря, ох зря маэстро Артур Рубинштейн был против конкурсов как таковых. И хотя он отчасти изменил свое мнение (благодаря Якову Быстрицкому) и даже заседал в жюри первых двух состязаний, названных его именем, некий скепсис в отношении «гладиаторских боев» молодых музыкантов у великого пианиста все-таки сохранился. Ох, зря: за 40 лет своего существования конкурс доказал, что большинство молодых стремятся не просто добыть из рояля звук, но красиво мыслить; что какому-то гению то и дело удается совершать интерпретаторские открытия в самых, казалось бы, заигранных опусах; что инструмент и музыкант могут порой отлично понимать друг друга. И не исключено, что именно благодаря пианистам имени Рубинштейна наша эпоха войдет в историю музыки.

Фото Артура Рубинштейна: Якоб Авирам