Ханна Муниц: «Наш фестиваль – это оперный старт-ап»

В следующем сезоне Израильская опера отмечает 30-летие со дня основания. Завершение же сезона нынешнего ознаменуется летним фестивалем у подножия Масады, в программу которого включены «Травиата» Верди, этнический вокально-инструментальный «Проект Идана Райхеля» и выступление Израильского филармонического оркестра с Девятой симфонией Бетховена под управлением Кента Нагано. Север страны на сей раз решил не уступать югу – в замке крестоносцев в Акко состоится мини-фестиваль «Уик-энд Моцарта». В программе – фрагменты из «Дон Жуана» и «Волшебной флейты», а также стойко и заслуженно обожаемый публикой «Реквием».

Дирижирует «Травиатой» маэстро Даниэль Орен, который в следующем сезоне вступит в должность музыкального руководителя Израильской оперы. Режиссером спектакля назначен Михал Знанецки, специализирующийся на постановках опер под открытым небом. В его команде – сценограф Луиджи Сколио, художник по костюмам Иоанна Медынска, хореографы Эльжбета Шлюфик-Пантак и Гжегож Пантак. Партию Виолетты исполнят попеременно румынские певицы-сопрано Елена Мосук и Аурелия Флориан, партию Альфреда – испанский тенор Чельсо Альбело и колоритный француз Жан-Франсуа Боррас, партию Жоржа Жермона – румынский баритон Йонут Паску. Слоган, рекламирующий оперу Верди на фоне горы, гласит: «Париж оживает в Иудейской пустыне».

О закулисье летних проектов рассказывает генеральный директор Израильской оперы Ханна Муниц.

- Ханна, судя по всему, масштаб летних фестивалей обусловлен грядущим 30-летием оперы?

- Скорее, это знак того, что наша опера повзрослела. Опера пришла к тому, что оказалась в состоянии провести фестиваль такого размаха. То, что мы возвращаемся на Масаду после прошлогоднего перерыва – это признак нашей зрелости. В следующем сезоне в пустыне будут исполняться «Тоска» Пуччини и «Кармина Бурана» Орфа, а пока что полным ходом идет подготовка «Травиаты», концерта Израильского филармонического и шоу Идана Райхеля. Всё это очень непросто со всех точек зрения.

                                              Ханна Муниц

- В фестивале участвуют разные оркестры и музыканты – но он остается именно оперным фестивалем?

- Точнее – фестивалем Израильской оперы. Вся инициатива исходит от нас, включая составление программы фестиваля, маркетинг и организацию, строительные работы, приглашение зарубежных солистов – вплоть до продажи билетов. Филармония и Идан Райхель – наши гости в этом проекте. Без взаимного сотрудничества они бы не смогли сами осуществить такое грандиозное мероприятие.

- Вы еще в начале пути, но зарубежная пресса сравнивает фестиваль у подножия Масады с ведущими оперными фестивалями под открытым небом – к примеру, с Арена ди Верона.

- Мы действительно начали только в 2010 году, но уже успели очень многое – в частности, завоевать репутацию и международное признание. Это прекрасно, хотя я сама не перестаю этому удивляться. Недавно я встречалась с руководителем фестиваля в Вероне, и мы обсуждали возможное сотрудничество. Это и есть признак нашего признания, взросления. В мире немало прекрасных оперных фестивалей – в Зальцбурге, Байрёйте, Сполето, Брегенце, Санта Фе – и, тем не менее, он выбрал именно нас. Сразу после первой постановки в пустыне оперы «Набукко» о фестивале начали говорить как о неком израильском чуде, как об израильском старт-апе. И наш оперный старт-ап развивается.

                        «Набукко» у подножия Масады. 2010

- Возможно, здесь играет роль историческая и мифологическая аура самой Масады...

- Аура, которой больше 2000 лет, потрясающая история и не менее потрясающие археологические находки. Связь истории, археологии, оперы, высокий уровень исполнения – все это делает оперный фестиваль у подножия Масады аттракцией очень высокого уровня. Аттракцией и для меломанов, и для туристов – несмотря на экономические и технические сложности. Почти повсюду в мире, где есть исторические достопримечательности или открытые места археологических раскопок, проходят музыкальные фестивали – и чаще всего такие фестивали являются оперными. В Израиле мы ходим по камням, которым более трех тысяч лет, но до сих пор не додумались относиться к ним как к достоянию, которое подстегнет экономическое и культурное развитие региона.

- И вот есть фестиваль – влияет ли он на международное реноме Израиля?

- Безусловно. Летом 2010 года, когда состоялся первый фестиваль, случился известный инцидент, связанный с турецким судном «Мави Мармара». В Израиле для освещения событий с «Мави Мармара» находилось множество представителей зарубежных СМИ – от Китая до Финляндии. И мы всех пригласили на Масаду. Таким образом, нашей опере удалось добиться того, что на всех каналах и во всех изданиях, которые они представляли, отмечалось, что Израиль – это не только политика, но и культура. Ведь опера – самое международное искусство. Солисты, режиссеры, сценографы ездят из страны в страну. Денег не хватает никому, в том числе и самым крупным оперным театрам. Но это не единственная причина, по которой оперные дома кооперируются: подобное сотрудничество необходимо для развития нашего искусства. Примечательно, что все певцы, которые уже сотрудничали с нами и выступали в Израильской опере, вновь хотят к нам приехать. А вот тех, кто никогда не бывал в Израиле, несмотря на доступность информации, иногда очень сложно уговорить выступить в нашей стране. Многие всё еще считают, что в Тель-Авиве по песчаным барханам ходят верблюды, что довольно странно в наши дни.

- При том, что сегодня вся информация находится в открытом доступе?

- Да, увы – многим кажется, что мы слишком близко к Сирии и Египту. Так оно и есть, я понимаю их опасения. Но, с другой стороны, на сценах Тель-Авива или Масады думается только о музыке. Мы живем в довольно странном окружении, но я пытаюсь убедить себя, что живу в Швейцарии – иначе мне было бы непросто управлять Израильской оперой. Опера – это свой отдельный мир, хотя, конечно, мы прекрасно осознаем, где и в какое время находимся.

                              «Аида» у подножия Масады. 2011

- Отсутствие достаточных бюджетов – это бич во всем мире. В прошлом году вы отказались от проведения фестиваля в Иудейской пустыне именно из-за финансовых проблем. В этом году вам удалось найти деньги. Как – если не секрет?

- Секрета здесь нет, а есть много тяжелой работы. В прошлом году Тель-Авивский муниципалитет сократил наш бюджет на 2 миллиона шекелей, а министерство культуры, от которого мы надеялись получить государственную поддержку, сообщило, что фестиваль на Масаде «не соответствует критериям фестивалей». Звучит странно, но так оно и было. И я решила, что не имею права приводить Израильскую оперу к бюджетному дефициту – это ударило бы по нашей обычной деятельности, по стабильности постановок. Это было очень нелегкое решение – прервать фестиваль на год. Сейчас нам приходится заново раскручивать колесо: мы ведь в буквальном смысле каждый раз начинаем с нуля – все земляные и строительные работы, возведение трибун и сцены, обустройство стоянок. Так что в этом году нам прибавилось работы – всем и мне лично: я просто ходила и искала филантропов. Иногда нам давали 5000 шекелей, иногда 5000 долларов, а весь проект стоит 30 миллионов шекелей. Найти средства было очень нелегко – возможно, это ответ на вопрос, почему билеты так дороги.

- В этом году вы также инициировали проект «Уик-энд Моцарта» в Акко.

- Да, это тоже часть фестиваля. Я отдаю себе отчет в том, что не все могут позволить себе приехать на Масаду. И потому для жителей севера мы придумали такой выездной фестиваль. К тому же на меня произвели большое впечатление те перемены, которые произошли в Рыцарских залах аккской крепости.

- Как давно начались работы на Масаде?

- Несколько месяцев назад. Мне кажется, что я уже стала специалистом по земляным и строительным работам. С 1 по 17 июня я переселяюсь на Мертвое море, а затем еду оттуда в Акко. Всё, что так красиво на сцене, очень непросто за кулисами. Количество людей, участвующих в этом проекте, грандиозно. Как и то количество зрителей, которые приедут на фестивальные представления.

                              «Кармен» у подножия Масады. 2012

- Вы вникаете во все детали?

- Я отношусь к тому типу руководителей, который должен знать все мелочи. С одной стороны, я придумываю и инициирую проекты, с другой – сижу над инженерными расчетами и чертежами. Таков мой характер – мне надо всё контролировать. И, поверьте, это нелегко. Постановка «Травиаты» станет крупнейшей из всех, когда-либо проходивших в Израиле: помимо 800 участников и коллектива постановщиков – от хора до гримеров, ее обслуживают около 2500 технических работников. Для фестиваля строится сцена общей площадью 4000 квадратных метров, ее ширина составляет 60 метров, а глубина – 66 метров. Трибуны вмещают до 7580 зрителей, предусмотрена стоянка для сотен автобусов и частных автомобилей, доступ в интернет, площадка для приема гостей в стиле парижской улицы площадью 15000 квадратных метров, на которой находятся около 3500 сидячих мест, техническое оборудование и подсобные помещения для труппы и обслуживающего персонала… Мы надеемся, что представления фестиваля – и у подножия Масады, и в Акко – в общей сложности посетят 65 000 человек.

- Складывается впечатление, что в это проекте участвует половина страны...

- Скажем скромнее – треть. В основном, технический персонал – это рабочие из населенных пунктов около Мертвого моря и Арада. Множество местных жителей участвуют в фестивале в качестве временных рабочих – от билетеров до охранников: на Масаду привозят оборудование стоимостью в несколько миллионов. Часть наших рабочих – бедуины из Рахата. Когда мы ставили в пустыне «Аиду», в ней принимал участие ансамбль бедуинских танцовщиц из Рахата. Поначалу они были в шоке – не могли привыкнуть к нашему темпу работы. Весь город приехал на генеральную репетицию – они никогда не были в опере, не слушали «западное» хоровое пение, не видели такого количества людей на сцене. Так что для нас важен и просветительский аспект работы.

- Можно ли считать, что Израиль, благодаря оперному фестивалю у подножия Масады, стал частью мирового оперного сообщества?

- Безусловно. Мы до сих пор не «Ла Скала» и не «Метрополитен», не Парижская опера и не «Ковент-Гарден», но уже высоко котируемся в мире. Когда я сама посещаю другие оперные фестивали, то чувствую изменение в отношении к Израильской опере. В Израиль специально приезжают туристы, чтобы послушать оперу на Мертвом море. У нас в стране проходит множество интереснейших фестивалей, но специально приезжают только ради оперного. И это доказательство того, что мы стали частью международного фестивального тренда.

С Ханной Муниц беседовала Маша Хинич

Фото: Йоси Цвекер

Оперный фестиваль у подножия Масады будет проходить с 12 по 17 июня, «Уик-энд Моцарта» в Акко – с 19 по 21 июня. Заказ билетов здесь.